Хербьёрг Вассму - Седьмая встреча

— Трудно объяснить? — Голос у отца был почти добрый.

— Я ведь ни во что это не верю. Человек конфирмуется, потому что все конфирмуются. Это обман.

— Обман?

— Да. Кровь и тело Христово. По мне, так это отвратительно, — быстро проговорил Горм.

Отец вынул изо рта трубку, наверное, ему на язык попала табачная крошка и он хотел ее выплюнуть. Если бы на месте отца сидел другой человек и так же шевелил губами, Горм засмеялся бы.

— И ты хочешь показать всему миру, что ты не обманщик?

— Не знаю, обратит ли весь мир на это внимание, но я чувствую, что с моей стороны конфирмоваться было бы неправильно.

Отец повернулся к нему, и Горм вдруг почувствовал на плече его руку.

— Вот главное качество мужчины. Решительность. Большинство людей не в состоянии принять решение. А ты смог. Это хорошо.

Неужели его отец произнес эти слова? Неужели это его рука? Или все это Горму только чудится? Он посмотрел на свое плечо, но ощущение, оставшееся после отцовской руки, уже исчезло. Отец встал и, прикрыв глаза ладонью, посмотрел на солнце.

— Ты пройдешь подготовку к конфирмации, но конфирмоваться не будешь.

Только когда они проехали несколько километров, Горм осознал смысл отцовских слов. Незадолго до поворота на город отец сказал, не отрывая глаз от дороги:

— Я скажу матери, что никакой конфирмации не будет. Читай псалмы. И забудем об этом. Договорились?

— Договорились.

Турстейн вечно над чем-то смеялся. На школьном дворе, сложившись пополам, он вдруг начинал хохотать над тем, что Горму вовсе не казалось смешным. Например, над тем, что у учителя математики сзади из-под пиджака болтались подтяжки. Горму это нравилось, но не всегда.

В тот день, когда Горм рассказал ему, что отказался от конфирмации, Турстейн просто зашелся от смеха. Они только что поставили свои велосипеды в штатив и собирались идти на урок.

— Что в этом смешного? — спросил Горм, он был обижен.

— Да ты просто дурак!

— Почему?

— Потому что не хочешь конфирмоваться. Ведь тогда ты не получишь подарков!

— Я о них и не думал. Подарки мне не нужны.

— Еще бы! У тебя и так все есть. Тебе незачем конфирмоваться!

— По-моему, дурак ты, а не я, — сказал Горм и побежал вперед, не дожидаясь ответа.

После уроков Турстейн снова подошел к Горму.

— Мне плевать, будешь ты конфирмоваться или нет. Пошли ко мне.

— У меня нет времени.

— Обиделся?

— Нет.

— Я вижу, что обиделся.

Они вместе спустились по лестнице и вышли из школы.

— Я не обиделся. Пойдем лучше сегодня ко мне!

— К тебе? Почему?

— Просто так.

Они сняли замки с велосипедов и выехали на улицу.

— А ты предупредил маму, что я приду?

Горм затормозил так, что во все стороны полетели мелкие камешки:

— Заткнись!

— Я не собирался дразнить тебя. Но ты всегда говорил…

— Так ты идешь или нет?

— Иду-иду, не злись, — сказал Турстейн и добродушно засмеялся.

Голоса Марианны и Эдель разносились по всему дому. Мать стояла в холле и в отчаянии смотрела на второй этаж.

— Я уже слишком взрослая, чтобы делить с кем-то комнату, мне нужна отдельная! — кричала Марианна.

— Но ведь вы всегда… — Мать вдруг обнаружила, что Горм пришел не один.

— А теперь нет! Она меня раздражает! — крикнула сверху Марианна.

— Забери свое барахло и убирайся! — закричала Эдель.

— Ладно, девочки, успокойтесь, — сказала мать и натянуто улыбнулась Турстейну.

Марианна перегнулась через перила.

— Бурная сцена, — сказала она, пренебрежительно махнув в сторону Эдель. Но обращалась она к Горму и Турстейну. Ее взгляд говорил: «Да-да, пусть делает что хочет. Мы не виноваты, что она ведет себя как ребенок».

— Я не знала, что ты придешь с гостем, — сказала мать.

— Это же Турстейн!

Мать встревоженно переводила взгляд с одного на другого. Турстейн отступил к двери.

— Мы пойдем ко мне, — быстро сказал Горм и потянул Турстейна за собой.

— Может, сегодня не совсем удобно… Марианна переселяется в другую комнату, — сказала мать, беспомощно глядя на Эдель, которая без стеснения вышвыривала из комнаты платья и другие вещи Марианны.

— Очень удобно, — сказал Горм и потащил Турстейна по лестнице.

Марианна, вызывающе подбоченясь, наблюдала за буйством Эдель. Турстейну в ногу угодила щетка для волос, он остановился. Потом захохотал. На мгновение все стихло, Эдель высунула голову из комнаты. Увидев Турстейна, она захлопнула дверь.

Горма бросило в жар. А Турстейн поднял щетку и протянул ее Марианне.