Владимир Степаненко - Дежурный по звездам

Новый звонок.

— Объявлена готовность второй эскадрилье, — сказал в трубке встревоженный голос.

— Понял.

Луговой снова посмотрел на карту, которую знал до мельчайших подробностей — помнил расположения всех аэродромов, пунктов наведения и радиослужб. Беспокойство не покидало. Теперь до отбоя тревоги не заснуть. А завтра рабочий день, бесконечные звонки, поездка на аэродром, полеты…

Снял трубку, не дожидаясь очередного звонка:

— Доложите обстановку.

— Поднята пара майора Федорова.

— Какого майора Федорова?

— Замполита вернувшейся с учений эскадрильи.

— А! Понятно. — Луговой улыбнулся. Тут же принял решение незамедлительно слетать на аэродром и познакомиться с летчиками прибывшей эскадрильи, посмотреть, как они устроились. Не мог отказать себе и в желании посидеть в кабине всепогодного истребителя. Достал из внутреннего кармана маленький блокнот и стал внимательно вчитываться в фамилии новых летчиков. Он старался представить себе офицеров всей эскадрильи. Конечно, у каждого из них свой характер, разная классность и мастерство.

«Комэск — Караганов Николай Иванович. Заместитель по политической части — майор Федоров Анатолий Иванович». Он заложил страничку пальцем и задумался. Что-то напомнила ему эта фамилия. Ах, да: в полку Покрышкина был летчик Федоров. На вислинском плацдарме пришлось драться против двадцати Ме-109. В том бою Федоров надежно прикрывал его. В один день они тогда получали награды в Кремле. Он получил вторую Звезду Героя Советского Союза, а Федорову было присвоено звание Героя Советского Союза. Может быть, это младший брат Федорова? Скорее всего, просто однофамилец.

На этот раз телефонный звонок показался особенно резким.

— Майор Федоров цель обнаружил, — доложил оперативный дежурный.

Генерал-лейтенант Луговой знал, что по сигналу тревога в кабинах истребителей заняли места летчики на многих аэродромах. Ждали только команду на вылет. Майор Федоров не упустит «сову», будет сопровождать ее до конца. Недаром истребителей называют стражами неба. Беспокойная у них служба!

Сейчас, сидя у телефона, Луговой отчетливо вспомнил первые дни войны. Перед истребителями стояли те же задачи: не пропускать врага на нашу территорию. Никогда не забыть ему свой первый вылет, растерянность, когда в воздухе, а не на картине, он увидел фашистский самолет с синеватым от подтекшего бензина брюхом. Хорошо, что попался необстрелянный юнец, опытный ас срубил бы его первой же очередью. Сколько непростительных ошибок он тогда наделал! Его спасло, что он не стал вертеть карусель, а полез на высоту. Свалился через крыло, потеряв скорость. Во время пикирования сумел разогнать «Чайку» и смело бросился на фашистского летчика. Одна из его атак оказалась удачной. У «мессершмитта» выбило масло из радиатора, но черная струя залепила стекло «Чайки». Луговой оказался ослепленным. Он знал, что где-то наверху второй фашистский истребитель, каждую минуту может его атаковать и сбить. Но летчик на Ме-109 пропустил момент атаки.

Сержант не видел, где упал сбитый им самолет. На аэродроме, с трудом просматривая землю, он умело посадил свою «Чайку».

«Сержант Луговой, будешь летать», — сказал командир полка — высокий, широкоплечий подполковник Сидоренко.

«Я дрался, — сказал он робко. — Кажется, сбил!»

«Сбил? — недоверчиво спросил командир. — Оружейник, проверьте пулеметы!»

«Ленты все расстреляны, — доложил запыхавшийся оружейник, сбегав к самолету. — Луговой привез три пробоины в фюзеляже. Стекло залито маслом. Надо отмывать!»

«А может, в самом деле сбил «худого»? — улыбаясь сказал Сидоренко и крепко пожал руку молодому летчику, — За одного битого двух небитых дают».

Луговой это крепко запомнил!

Старшему лейтенанту Долгову, капитану Кузьмину и майору Федорову штурманы наведения выдадут курс, назовут высоту цели. Чувствительные приборы помогут выбрать направление и заведут в нужный момент на посадку. Если аэродром закроет снежный заряд или густой туман, приборы и аппараты подскажут глиссаду и передадут истинную высоту.

Снова раздался телефонный звонок.

— Товарищ командующий, майор Федоров вернулся на аэродром со своим ведомым. «Сова» ушла.

— Объявите отбой! — Генерал-лейтенант Луговой откинулся на спинку мягкого кресла. Посмотрел на стенные часы. Тревога продолжалась долго. Хотел верить, что она окажется сегодня последней и ночь пройдет спокойно.