Владимир Степаненко - Дежурный по звездам

— Десятый, курс сто тридцать градусов!

Только теперь летчик почувствовал настоящую тревогу. В воздухе что-то произошло, что — ему еще неизвестно. Взгляд его остановился на планшете, пристегнутом резинкой к правой ноге. Рядом нейтральные воды, а за ними незримая линия границы. Неужели кто-то нарушил границу? Чему тут удивляться. Разве он забыл о ежедневных полетах «сов»? Днем и ночью они летали вдоль береговой линии, выписывая замысловатые петли вокруг многочисленных островов. Нет, он все понимал, но не хотел верить, что нарушение государственной границы случилось сейчас, в его дежурство! Было бы лучше, если бы в воздухе находился летчик поопытнее его, например Карабанов или Федоров. Видно, настало время ему держать строгай экзамен. Не в зоне над аэродромом, где проверялась техника пилотирования, а здесь, на высоте, в этом полете. Он что — испугался? Нет. Чувствовал всю меру ответственности, которая легла на плечи. Если так вышло, надо показать свою выучку в полной мере и даже чуть-чуть больше, припомнить все добрые советы Карабанова и Федорова. Доказать, что лейтенант Кузовлев, если надо, не пожалеет своей жизни, но долг свой перед Родиной обязательно выполнит. Он постарался представить, как повел бы сейчас себя прославленный ас, дважды Герой Советского Союза генерал-лейтенант Луговой. Прежде всего надо быть спокойным, собранным и предельно внимательным. Он терпеливо всматривался в серый квадрат экрана, отыскивая цель. Ждал команду с КП. Сильно стучало от волнения сердце, ощущал его глухие удары. Посмотрел наверх и увидел знакомые созвездия: Большой Медведицы, Рыси, Гончих Псов и Волосы Вероники. В какой-то момент показалась вспышка красных огней — след летящего самолета. Или это только показалось? Еще ближе прижался к прицелу. Светящаяся рамка сразу вынесла его взгляд вперед на добрую сотню километров. Чувствительная антенна прощупывала каждый метр звездного неба. Ей не служили помехой встречавшиеся облака, снежные заряды и проливной дождь.

— Десятый! «Сова» вторглась в наше воздушное пространство! — Теперь уже голос штурмана наведения звучал спокойно и уверенно.

Кузовлев размышлял. Может быть, летчик на неизвестном самолете просто сбился с курса? Разберется и отвернет от границы. Все должно решиться в течение нескольких минут, которые после команды с КП казались Кузовлеву самыми долгими в его двадцатичетырехлетней жизни.

А в это время штурман наведения и планшетисты внимательно приглядывались к поведению нарушителя. Его маршрут в точности повторяла жирная линия черного фломастера.

— Десятый, заставьте нарушителя свернуть с курса!

— Понял! — Летчик слился с истребителем, не отрывая взгляда от квадратной рамки экрана. По серому стеклу пронеслись пунктирные черточки. Луч локаторов четко рисовал облака, а когда наткнулся на снежный заряд, черточки замелькали в хаотическом беспорядке, пронесясь поперек экрана на большой скорости. И вдруг, когда уже Кузовлев отчаялся что-нибудь заметить, в обрезе рамки мелькнула засветка — яркое пятнышко с булавочную головку. Чуть довернул истребитель, и цель быстро передвинулась к кольцу.

— Цель обнаружил!

— Заставьте свернуть с курса! — В голосе штурмана наведения звенел металл. — Идите на сближение!

Самолет-нарушитель почувствовал преследование. Летчик бросал машину в разные стороны, стараясь оторваться от перехватчика. «Поиграем в салочки», — подумал Кузов-лев, входя в настоящий охотничий азарт.

— Высота заданная! — передал штурман наведения.

Летчик обрадовался подсказке с КП. Она вселила уверенность, что за нарушителем внимательно следили все радиолокаторы, десятки операторов, солдат, ефрейторов, сержантов и офицеров. Они вглядывались в светящиеся экраны, чтобы вовремя прийти ему на помощь.

И снова на квадратном экране появилась засветка. По тому, как она прыгала из одного угла в другой, Кузовлев понял, что чужой летчик старался его обмануть. Он повторял движения нарушителя, попеременно действуя рулями.

Нарушитель не заблудился, а явно выполнял специальное задание, углубляясь на нашу территорию.

— Идите на сближение.

— Понял! — Кузовлев включил форсаж.

Небо налилось еще большей чернотой. Внизу, в море, лежал опрокинутый небосвод, и звезды дробились и прыгали на высоких волнах. На «сове» поставили радиолокационные помехи. Кузовлев напряженно всматривался в экран, силясь разобраться в мелькавших перед ним черточках и пунктирах. Они проносились без остановки, то увеличиваясь в размерах, то уменьшаясь, становясь тоньше волосков.