Владимир Степаненко - Дежурный по звездам

Все восемь наших истребителей вернулись на автостраду. Летчики провели бой великолепно. Девять фашистских самолетов упали на горящий Берлин.

В растрепанном фронтовом блокноте Иван Данилович хранил затертую газетную вырезку. Иногда он разглаживал пожелтевшую четвертушку бумаги и читал:

«Оперативная сводка за 25 апреля 1945 года.

Войска 1-го Украинского фронта продолжали успешное наступление. Наши пехотинцы и танкисты с боями продвигались вперед, перерезали железнодорожные магистрали Берлин — Бельгиц и Берлин — Магдебург. Преодолев сильно заболоченную местность, советские части с ходу переправились через реку Хавель и овладели городом Керцин. Пройдя с боями 25 километров, войска 1-го Украинского фронта сегодня северо-западнее Потсдама соединились с войсками 1-го Белорусского фронта и завершили полное окружение Берлина.

В юго-западной части Берлина противник упорно оборонялся на рубеже судоходного канала Тельтов. Под прикрытием артиллерийского огня советские саперы быстро навели мосты, по которым направились танки, артиллерия и пехота. Подавив вражеское сопротивление на северном берегу канала, наши войска ворвались на улицы городских районов Лихтерфельде и Целендорф…

В результате боевых действий нашей авиацией уничтожено 17 немецких самолетов».

Девять сбили ребята капитана Лугового. Он не забыл — именно в этот день пришло из 2-й воздушной армии сообщение, что капитан Луговой награжден второй Золотой Звездой Героя Советского Союза…

Аэродром отдыхал. Рулежные дорожки, опаленные раскаленными выхлопами газов, источали тепло после недавних полетов. А еще час-два назад узкая коса на берегу моря оглашалась ревом турбин, сигналами служебных машин и громким перестуком многочисленных тележек, развозящих ракеты.

Кузовлев любил предполетное оживление на аэродроме, с его особым, неповторимым ритмом работы, четкими и деловыми командами, идущими с КП от штурманов наведения, когда оживали многочисленные динамики: на СКП, в домике дежурного звена и по всем эскадрильным стоянкам. За проносящимися по бетонке самолетами, как мины, взрывались с громкими выстрелами раскрывающиеся тормозные парашюты. Именно таким Кузовлев представлял себе фронтовой аэродром. Истребители вылетали на разведку, прикрывали передний край и вели ожесточенные воздушные бои, о которых молодой летчик знал лишь из прочитанных книг.

В летном училище Владимир увлекался мемуарной литературой о Великой Отечественной войне, его кумирами были трижды Герои Советского Союза. Он мечтал в будущем повторить их подвиги. Особенно поразил его беспримерный героизм гвардии старшего лейтенанта Александра Горовца. В бою на Курской дуге он сбил девять фашистских самолетов и посмертно был награжден Золотой Звездой Героя Советского Союза.

Кузовлев много раз возвращался мысленно к воздушному бою храброго летчика, рисовал примерные схемы, рассчитывал время на проведение атак. Горовец смело бросился на группу фашистских бомбардировщиков и выиграл бой! Вот что может сделать смелость. Недаром говорят, что она «города берет».

В один из вечеров в Доме офицеров выступал Луговой. И Владимир волновался перед встречей — еще бы, им будет рассказывать о себе живой герой Великой Отечественной войны, сбивший не один десяток фашистских машин! Перед таким человеком можно испытывать благоговейный трепет.

Генерал-лейтенант Луговой оказался хорошим оратором. Он рассказывал неторопливо, доверительно, с интересом всматриваясь в лица собравшихся в вале.

— Интересуются, приходилось ли мне таранить фашистский самолет, — говорил Луговой. — На Як-3 таранил под Сталинградом в сорок втором году Ме-109.

— Нестеров совершил таран на Львовщине, а командующий сбил там своего первого фашиста, — прошептал Захарушкин на ухо Владимиру.

— Правда? — удивился тот. Он посмотрел на друга другими глазами: неужели Надя усадила мужа за исторические книги?

— Представьте себе на секунду, что перед вами стою не я, умудренный опытом человек, а сержант без всяких орденов и Золотых Звезд, — продолжал говорить генерал, хитро смотря в зал. — Давайте вместе подумаем: почему побеждал сержант Луговой? В сорок первом году нелегко было воевать, и он летал не лучше других летчиков. И сражаться приходилось тогда не с зелеными юнцами — бился тот молодой сержант с летчиками прославленных фашистских эскадрилий: «Удет», «Генрих Геринг» и «Вольные охотники». И сбивал он опытных фашистских асов, и все потому, что стремился к победе. Побеждал смелостью и лютой ненавистью к врагу. И знаете, кто был первым и самым хорошим учителем сержанта Лугового? Командир полка полковник Сидоренко, добровольно воевавший с фашистами в Испании. Все мои боевые награды прежде всего принадлежат моему первому наставнику и учителю. Сидоренко погиб под Прохоровкой: врезался на горящем истребителе в фашистский танк! Своей героической смертью он утверждал победу над фашизмом. Я смотрю на вас, присутствующих в этом зале лейтенантов, — говорил командующий, — как на нашу смену. Учитесь настойчиво и упорно. Берите от своих командиров звеньев и командиров эскадрилий все, что только возможно. Не бойтесь летать, стремитесь к победе. Вы летчики, стражи неба! Дежурные по звездам!