LibCat » Книги » Проза » Русская классическая проза » Иван Тургенев - Первая любовь - русский и английский параллельные тексты

Иван Тургенев - Первая любовь - русский и английский параллельные тексты

Здесь есть возможность читать онлайн «Иван Тургенев - Первая любовь - русский и английский параллельные тексты» — ознакомительный отрывок электронной книги совершенно бесплатно, а после прочтения отрывка купить полную версию. В некоторых случаях можно слушать аудио, скачать через торрент в формате fb2 и присутствует краткое содержание. Жанр: Русская классическая проза, на русском языке. Описание произведения, (предисловие) а так же отзывы посетителей доступны на портале библиотеки ЛибКат.

Читать книгу

Название:
Первая любовь - русский и английский параллельные тексты
Автор:
Иван Сергеевич Тургенев
Жанр:
Русская классическая проза / на русском языке
Год:
неизвестен
ISBN:
нет данных
Рейтинг книги:
3 / 5. Голосов: 1
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:
Написать комментарий
Ваша оценка:
- 60
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5

Первая любовь - русский и английский параллельные тексты: краткое содержание, описание и аннотация

Предлагаем к чтению аннотацию, описание, краткое содержание или предисловие (зависит от того, что написал сам автор книги «Первая любовь - русский и английский параллельные тексты»). Если вы не нашли необходимую информацию о книге — напишите в комментариях, мы постараемся отыскать её.

"Первая любовь" - рассказ о подростке, впервые испытавшем чувство любви к девушке, которая была старше его. Очень интересно и правдиво.
Одно из сильнейших впечатлений ранней юности И. С. Тургенева - влюбленность в княжну Е. Л. Шаховскую, переживавшую в ту пору роман с отцом Тургенева, нашло свое отражение в повести "Первая любовь".

Первая любовь - русский и английский параллельные тексты — читать онлайн ознакомительный отрывок

Ниже представлен текст книги, разбитый по страницам. Система сохранения места последней прочитанной страницы, позволяет с удобством читать онлайн бесплатно книгу «Первая любовь - русский и английский параллельные тексты», без необходимости каждый раз заново искать на чём Вы остановились. Поставьте закладку, и сможете в любой момент перейти на страницу, на которой закончили чтение.

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

She smiled slyly and mysteriously, and at last whispered to me,	Она улыбалась таинственно и лукаво и наконец шепнула мне:
'Well, what is it?' but I merely blushed and laughed, and turned away, catching my breath.	"Ну что же?", а я только краснел, и смеялся, и отворачивался, и едва переводил дух.
We got tired of forfeits-we began to play a game with a string.	Фанты наскучили нам, -- мы стали играть в веревочку.
My God! what were my transports when, for not paying attention, I got a sharp and vigorous slap on my fingers from her, and how I tried afterwards to pretend that I was absent-minded, and she teased me, and would not touch the hands I held out to her!	Боже мой! какой я почувствовал восторг, когда, зазевавшись, получил от ней сильный и резкий удар по пальцам, и как потом я нарочно старался показывать вид, что зазевываюсь, а она дразнила меня и не трогала подставляемых рук!
What didn't we do that evening!	Да то ли мы еще проделывали в течение этого вечера!
We played the piano, and sang and danced and acted a gypsy encampment.	Мы и на фортепьяно играли, и пели, и танцевали, и представляли цыганский табор.
Nirmatsky was dressed up as a bear, and made to drink salt water.	Нирмацкого одели медведем и напоили водою с солью.
Count Malevsky showed us several sorts of card tricks, and finished, after shuffling the cards, by dealing himself all the trumps at whist, on which Lushin 'had the honour of congratulating him.'	Граф Малевский показывал нам разные карточные фокусы и кончил тем, что, перетасовавши карты, сдал себе в вист все козыри, с чем Лушин "имел честь его поздравить".
Meidanov recited portions from his poem	Майданов декламировал нам отрывки из поэмы своей
'The Manslayer' (romanticism was at its height at this period), which he intended to bring out in a black cover with the title in blood-red letters; they stole the clerk's cap off his knee, and made him dance a Cossack dance by way of ransom for it; they dressed up old Vonifaty in a woman's cap, and the young princess put on a man's hat....	"Убийца" (дело происходило в самом разгаре романтизма), которую он намеревался издать в черной обертке с заглавными буквами кровавого цвета; у приказного от Иверских ворот украли с колен шапку и заставили его, в виде выкупа, проплясать казачка; старика Вонифатия нарядили в чепец, а княжна надела мужскую шляпу...
I could not enumerate all we did.	Всего не перечислишь.
Only Byelovzorov kept more and more in the background, scowling and angry....	Один Беловзоров все больше держался в углу, нахмуренный и сердитый...
Sometimes his eyes looked bloodshot, he flushed all over, and it seemed every minute as though he would rush out upon us all and scatter us like shavings in all directions; but the young princess would glance at him, and shake her finger at him, and he would retire into his corner again.	Иногда глаза его наливались кровью, он весь краснел, и казалось, что вот-вот он сейчас ринется на всех нас и расшвыряет нас, как щепки, во все стороны; но княжна взглядывала на него, грозила ему пальцем, и он снова забивался в свой угол.
We were quite worn out at last.	Мы наконец выбились из сил.
Even the old princess, though she was ready for anything, as she expressed it, and no noise wearied her, felt tired at last, and longed for peace and quiet.	Княгиня уж на что была, как сама выражалась, ходка -- никакие крики ее не смущали, -- однако и она почувствовала усталость и пожелала отдохнуть.

At twelve o'clock at night, supper was served, consisting of a piece of stale dry cheese, and some cold turnovers of minced ham, which seemed to me more delicious than any pastry I had ever tasted; there was only one bottle of wine, and that was a strange one; a dark-coloured bottle with a wide neck, and the wine in it was of a pink hue; no one drank it, however.	В двенадцатом часу ночи подали ужин, состоявший из куска старого, сухого сыру и каких-го холодных пирожков с рубленой ветчиной, которые мне показались вкуснее всяких паштетов; вина была всего одна бутылка, и та какая-то странная: темная, с раздутым горлышком, и вино в ней отдавало розовой краской: впрочем, его никто не пил.
Tired out and faint with happiness, I left the lodge; at parting Zina?da pressed my hand warmly, and again smiled mysteriously.	Усталый и счастливый до изнеможения, я вышел из флигеля; на прощанье Зинаида мне крепко пожала руку и опять загадочно улыбнулась.
The night air was heavy and damp in my heated face; a storm seemed to be gathering; black stormclouds grew and crept across the sky, their smoky outlines visibly changing.	Ночь тяжело и сыро пахнула мне в разгоряченное лицо; казалось, готовилась гроза; черные тучи росли и ползли по небу, видимо меняя свои дымные очертания.
A gust of wind shivered restlessly in the dark trees, and somewhere, far away on the horizon, muffled thunder angrily muttered as it were to itself.	Ветерок беспокойно содрогался в темных деревьях, и где-то далеко за небосклоном, словно про себя, ворчал гром сердито и глухо.
I made my way up to my room by the back stairs.	Через заднее крыльцо пробрался я в свою комнату.
My old man-nurse was asleep on the floor, and I had to step over him; he waked up, saw me, and told me that my mother had again been very angry with me, and had wished to send after me again, but that my father had prevented her. (I had never gone to bed without saying good-night to my mother, and asking her blessing. There was no help for it now!)	Дядька мой спал на полу, и мне пришлось перешагнуть через него; он проснулся, увидал меня и доложил, что матушка опять на меня рассердилась и опять хотела послать за мною, но что отец ее удержал. (Я никогда не ложился спать, не простившись с матушкой и не испросивши ее благословения) Нечего было делать!
I told my man that I would undress and go to bed by myself, and I put out the candle.	Я сказал дядьке, что разденусь и лягу сам, -- и погасил свечку.
But I did not undress, and did not go to bed.	Но я не разделся и не лег.
I sat down on a chair, and sat a long while, as though spell-bound.	Я присел на стул и долго сидел как очарованный.
What I was feeling was so new and so sweet....	То, что я ощущал, было так ново и так сладко...
I sat still, hardly looking round and not moving, drew slow breaths, and only from time to time laughed silently at some recollection, or turned cold within at the thought that I was in love, that this was she, that this was love.	Я сидел, чуть-чуть озираясь и не шевелясь, медленно дышал и только по временам то молча смеялся, вспоминая, то внутренно холодел при мысли, что я влюблен, что вот она, вот эта любовь.
Zina?da's face floated slowly before me in the darkness-floated, and did not float away; her lips still wore the same enigmatic smile, her eyes watched me, a little from one side, with a questioning, dreamy, tender look ... as at the instant of parting from her.	Лицо Зинаиды тихо плыло передо мною во мраке -- плыло и не проплывало; губы ее все так же загадочно улыбались, глаза глядели на меня немного сбоку, вопросительно, задумчиво и нежно... как в то мгновение, когда я расстался с ней.
At last I got up, walked on tiptoe to my bed, and without undressing, laid my head carefully on the pillow, as though I were afraid by an abrupt movement to disturb what filled my soul....	Наконец я встал, на цыпочках подошел к своей постели и осторожно, не раздеваясь, положил голову на подушку, как бы страшась резким движением потревожить то, чем я был переполнен...