Сергей Каледин - Шабашка Глеба Богдышева

— Полчасика… Вы мне это… — замялся Глеб, — рубля полтора денег временно не дадите? Курева куплю пока, у Васьки просить не хочется…

Она внимательно посмотрела на него и достала из сумки два рубля.

— Магазин — вон там, за углом.

— Куда она? — крикнул из кузова Васька, проводив ее взглядом.

— За сыном. Полчаса ждать велела.

— А ты куда намылился?

— Курить куплю.

— Так у тебя же ни гроша…

— Есть временно…

Глеб протянул продавщице деньги, замешкался:

— С одной стороны — «Примы» бы пачек десять, с другой — портвейн хороший…

Его перебили: рука с татуированными пальцами — «1958» — совала продавщице жеваную десятку.

— Послушай, э-э-это, — Глеб обернулся, — молодой такой, а лезешь…

— Тебе не к спеху — подождешь. Не понял?.. За четыре двенадцать дай две!

— Я с этим не согласен временно… — Глеб решительно повернулся к продавщице: — «Примы»…

Продавщица брезгливо отмахнула татуированные пальцы с десяткой, взяла деньги Глеба. Глеб рассовал сигареты по карманам и вышел из магазина.

— Эй! Отец!

Глеб обернулся. Невежливый из магазина махал ему. Глеб завернул во двор. Махавший с товарищем топали сзади.

Глеб перешагнул через лавочку и обернулся к погоне…

Первый — «1958» — закинул ногу на лавочку:

— Сейчас ты у меня попрыгаешь, сука лысая!.

Сказал и, взмахнув руками, отпал на землю. Товарищ наклонился над ним и обалдело поглядел на Глеба:

— Куда он тебя, Валек?..

«Валек» тихо мычал.

— Э-э-это, мол, чего скажу… — участливо начал Глеб. — Когда вот один хулиганит, так и подраться можно, а если двое вас или много — там некогда… Разок надо покрепче, как вот Вальку твоему сейчас… Он и вздохнуть временно долго не наладится…

К машине он потрусил, но уже не прежним маршрутом — подальше: мало ли как карты лягут — вдруг оклемаются и побегут догонять, хотя и не должно бы. Глеб обернулся: ударенный с товарищем тихо шли в противоположную сторону.

— Дудишь, Билов? Дуди, — благодушно сказал Глеб. — И правильно, чистый заклинатель… Зинаида Анатольевна не выходила? Должно, кушает, временно. И этот тут! — как старого знакомого приветствовал он осла, лежащего в пыли перед колесами машины. — Ну, лежи, лежи…

Билов вынул из рыжей бороды флейту, посмотрел на Глеба и снова засунул флейту в бороду. Лежащий под кустом Юля, чтоб меньше слышать, натянул на уши свою вязаную шапочку.

Из почты вышел Васька. Билов отложил флейту.

— Люсеньке телеграмму слал временно? — пронудил Глеб. — Гормон в тебе играет…

— Папаша где-то в этих местах хаживал, — сказал Билов.

Васька поглядел на Билова: Билов сидел на солнцепеке голый по пояс, толстый, залитый грязным потом: худел и загорал одновременно.

— Подъем — негромко скомандовал Васька. — Прораб идет!.. Поедешь в кузове, понял? — он подтолкнул Глеба к машине.

В кабине рядом с Зинаидой Анатольевной сидел мальчик лет двенадцати.

— Я тогда в кузов?.. — засуетился Васька.

— Сиди, места хватит, — сказала женщина. — А чего Глеб?

— Наверх захотел. Проветриться… Сынок ваш?

— Саша, — кивнула Зинаида Анатольевна.

— А меня Васей зовут. — Он протянул мальчику руку.

— Дядей Васей, — поправила женщина и со скрежетом включила передачу.

— Осла не задавите временно! — донеслось из кузова.

Васька кашлянул, достал сигареты, щелкнул по пачке, сигарета выскочила и свесилась наполовину. Васька протянул пачку Зинаиде Анатольевне.

— Не курю… Какой ты вежливый, не то что Глеб… Не захотел в кабине ехать, — она насмешливо посмотрела на Васю.

— Да он у нас вообще… — Васька поморщился и махнул рукой.

— Чего «вообще»? Он мне тут рассказывал… И в министерстве он работал, и машина у него есть…

— Это-то да, — неохотно подтвердил Васька. — И машина, и министерство… Лучше бы рассказал, как он оттуда смотался!.. Фокус был еще тот! У них фотограф работал; познакомил Глеба с товарищем своим, геофизиком. Геофизик в пустыню ехал, ну, и позвал Глеба поохотиться. А тот раз — заявление об уходе! Рабочим в экспедицию оформился. Мать чуть не окочурилась… Да он и в институте чумовой был, мы с ним вместе учились…

— Работаете тоже вместе?

— С кем, с Глебом? — Васька хмыкнул. — Да он нигде не работает…

— А на что живет?

— Мать кормит.

— Тунеядец, выходит? А мне показалось… Семья-то у него есть?

— У Глеба? Семья? Жена была когда-то… Далеко еще? — спросил Васька, переводя разговор на другую тему.

— Сейчас приедем.

Совхоз был широко размазан по степи. Дорога от Бузбулака упиралась в него, дальше шла степь без дорог. В совхоз были воткнуты недоразвитые тополёчки. Ветер гнал раскаленную пыль. Невысокие домики до половины вибрировали в мареве.