Сомерсет Моэм: Портрет джентльмена - английский и русский параллельные тексты

He stands before the reader so vividly that I was convinced that a wood-cut of him figured as a frontispiece and I was surprised to discover, on looking at the book again the other day, that there was nothing of the kind.Его облик стоит перед глазами читателя столь живо, что мне казалось, будто фронтисписом служила гравюра по дереву с его портретом, и я очень удивился, когда на днях заглянул в книжку и ничего подобного не обнаружил.I see him very distinctly as a man of middle-age, in a black frockcoat and a chimney-pot hat, wearing a black satin stock; he is clean-shaven and his jaw is square; his lips are thin and his eyes wary; his face is sallow and somewhat wrinkled.Он видится мне очень ясно: пожилой человек в черном сюртуке и цилиндре; черный атласный галстук, бритое лицо с квадратным подбородком, узкие губы, настороженные глаза. Лицо желтоватое, чуть морщинистое.It is a countenance not without severity, but when he tells a story or makes one of his dry jokes his eyes light up and his smile is winning.Выражение лица довольно строгое, но когда он рассказывает анекдот или отпускает одну из своих сухих шуточек, глаза у него вспыхивают и улыбка становится обаятельной.He enjoyed his bottle of Burgundy, but I cannot believe that he ever drank enough to confuse his excellent faculties.Он мог посмаковать бутылочку бургундского, но мне не верится, чтобы он хотя бы раз дозволил вину притупить свои превосходные умственные способности.He was just rather than merciful at the card-table and he was prepared to punish presumption with rigour.За карточным столом он был скорее справедлив, чем милосерден, и сурово карал наглую заносчивость.He had few illusions, for here are some of the things that life had taught him:Он не лелеял никаких иллюзий - вот примеры того, чему его научила жизнь:

"Men hate those whom they have injured; men love those whom they have benefited; men naturally avoid their benefactors; men are universally actuated by self-interest; gratitude is a lively sense of expected benefits; promises are never forgotten by those to whom they are made, usually by those who make them."	"Люди ненавидят тех, кому причинили вред, и любят тех, кого облагодетельствовали; люди предпочитают избегать своих благодетелей; люди везде и всюду руководствуются своими эгоистичными интересами; благодарность - живое предвкушение будущих благ; обещания никогда не забываются теми, кому они даются, и постоянно теми, кто их дает".
It may be presumed that he was a Southerner, for while speaking of Jack Pots, which he describes as a frivolous attempt to make the game more interesting, he remarks that they are not popular in the South.	Можно предположить, что он был южанином, поскольку, рассуждая на тему "джек-пота" - по его оценке, дешевого приема для оживления игры путем увеличения ставок, - он упоминает, что на Юге "джек-пот" популярностью не пользуется.
"This last fact," he says, "contains much promise, because the South is the conservative portion of the country, and may be relied on as the last resort of good sense in social matters.	"Этот факт, - говорит он, - весьма обнадеживает, ибо Юг - консервативная область страны и неизменно остается последним оплотом здравого смысла в общественных делах.
The revolutionary Kossuth made no progress below Richmond; neither Spiritualism, nor Free Love, nor Communism, has ever been received with the least favour by the Southern mind; and it is for this reason that we greatly respect the Southern verdict upon the Jack Pot."	Шляпы "кошут"[2] не распространились южнее Ричмонда; ни спиритуализм, ни свободная любовь, ни коммунизм не нашли отклика в умах южан, и по этой причине мы глубоко уважаем вердикт, который вынесли "джек-поту" южане".
It was in his day an innovation and he condemned it.	В его дни это было новинкой, которую он осудил.
"The time has arrived when all additions to the present standard combinations in Draw Poker must be worthless; the game being complete. The Jack Pot," he says, "was invented (in Toledo, Ohio) by reckless players to compensate losses incurred by playing against cautious players; and the principle is the same as if a party should play whist for stakes, and all be obliged every few minutes to stop, and purchase tickets in a lottery; or raffle for a turkey; or share a deal in Keno."	"Пришло время, когда добавлять что-либо к принятым покерным комбинациям и правилам стало абсолютно бессмысленным, ибо игра достигла своего совершенства. "Джек-пот", -говорит он далее, - был придуман (в Толедо, штат Огайо) азартными игроками для восполнения потерь в игре против осторожных игроков. Положение примерно то же, какое возникло бы, если бы игроки в вист играли на ставки и были бы вынуждены каждые десять минут прерывать игру, чтобы купить лотерейный билет или билет для участия в розыгрыше рождественской индейки либо сделать совместную ставку в лото".
Poker is a game for gentlemen (he does not hesitate to make frequent use of this abused word; he lived in a day when to be a gentleman had its obligations but also its privileges) and a straight flush is to be respected, not because you make money on it ("I have never seen anyone make much money upon a straight flush," he says) but "because it prevents any hand from being absolutely the winning hand, and thus relieves gentlemen from the necessity of betting on a certainty.	Покер - игра для джентльменов (он без колебаний часто пользуется этим заезженным словом; в его время быть джентльменом подразумевало не только привилегии, но и обязанности), и роял флэш следовало уважать не за то, что он приносит вам деньги ("мне не доводилось видеть, чтобы кто-нибудь выиграл много на роял флэше", -говорит он), но "потому, что благодаря ему ни одна комбинация не является абсолютно выигрышной, и тем самым он избавляет джентльменов от необходимости торговаться наверняка.

Читать дальше