Иван Головня - Следы ведут в прошлое

Потурай презрительно кривит рот и отпускает в адрес «не в меру щедрого грузина» парочку нелестных эпитетов.

– Напрасно вы так! – сдерживая усмешку, отзывается следователь. – У него это не хобби, а работа такая. А парень он, между прочим, очень даже хороший.

– В гробу таким «хорошим парням» место! – глухо бормочет Потурай. Напоминание о покупателе коньяка еще больше подпортило и без того препаршивое настроение экспедитора.

– А еще, – продолжает Улицкий, – на столе у Крячко осталось три окурка. Надо думать, ваши окурки, Игорь Михайлович. Это тоже немаловажная улика. По засохшей на окурках слюне можно в два счета определить группу крови курильщика. Что мы и сделаем, разумеется. Кроме того, у нас есть еще один ваш окурок. Да, да! Вот этот! – показывает на пепельницу следователь. – Вы имеете хоть отдаленное понятие о криминалистике?

– Приходилось слышать, – угрюмо гундосит Потурай.

– Значит, излишне рассказывать вам, какими мы располагаем возможностями, чтобы уличить вас во лжи, – произносит с расстановкой Улицкий. – Так что дальше рассказывайте лучше сами.

– Ну, был я у этого Крячко… Был! – переходит на высокие ноты Потурай. – Елена Конеевна попросила отнести продукты…

– Значит, были. Так и запишем, – говорит Улицкий и после короткой паузы продолжает: – Одного не возьму в толк: зачем вам понадобилось скрывать такой… благородный, можно сказать, поступок? Неужто страдаете скромностью? Впрочем, мы еще вернемся к этому… И что же вы делали у Крячко?

– Как что? – пожимает плечами Потурай. – Принес продукты и ушел. Только и всего.

– Странно, – хмурится следователь. – Вы принесли продукты и сразу ушли, а отпечатки ваших пальцев каким-то чудом оказались на бутылках, стаканах, тарелке и вилке…

– Ну, выпили вместе! А что тут такого? Угостил человек…

– Выпили вместе, и?..

– Что «и»? – настороженно косится на следователя Потурай. – А больше ничего. Крячко спать завалился, а я домой ушел.

– А перед тем, как уйти, что сделали?

– Ничего. Ушел и все.

– Кто же в таком случае удушил Крячко?

– Что, что? – ошалело таращит глаза Потурай. – Что вы хотите этим сказать? Я удушил Крячко?! А вы ничего больше не придумали? Как вы смеете!..

– Зря вы, Игорь Михайлович, кипятитесь, – прерывает экспедитора Улицкий. – Вы только что с таким же жаром доказывали мне, что не были в субботу у Крячко и не выпивали с ним.

– Приходил! И выпивал! Но чтобы душить… Да на кой он мне сдался, чтобы я душил его? Что мне – жизнь надоела? Если решили сделать из меня козла отпущения, то так и скажите… Что-что, а это вы можете! Как будто я не знаю, от чего он окочурился. От перепоя! Вот от чего! Только силой я в рот ему не лил! Он и сам не дурак был выпить. И нечего шить мне дело! Я знаю, куда обратиться…

– Вы напрасно пытаетесь давить мне на психику, Игорь Михайлович, – рассудительно произносит Улицкий. – Давайте говорить спокойно. Крячко действительно удушен. На сей счет имеется заключение судебно-медицинской экспертизы. Все улики, как видите, против вас. Тем более что вы шантажировали меня и капитана Галича. Ведь это вы организовали ему встречу в «Каштане» с деловодом Крячко Соломко Марьяной Романовной? Быстро отвечайте!

– Я… Мы… – избегая взгляда следователя, неспокойно ерзает на стуле Потурай.

– Не слышу ответа.

– Я никакой встречи не организовывал! И никому не звонил!

– Разве я сказал, что вы кому-то звонили? Игорь Михайлович! – удрученно качает головой следователь. – Ведь врете же вы. Вас без особого труда опознает официант из «Каштана», который принимал у вас заказ на столик для капитана и Соломко. Тем более, если мы попросим вас надеть черные очки.

– Ну, я… Я устроил эту встречу в ресторане. И звонил я…

– Зачем? Ведь, если верить вам, Крячко умер от перепоя, и вам, следовательно, нечего было опасаться.

– Не знаю. Меня попросили.

– Елена Корнеевна?

– Она самая.

– И на капитана Галича вы наехали своим «жигулем» по ее просьбе? – не давая Потураю опомниться, быстро спрашивает следователь.

– Да. Было дело…

– Кстати. Почему вы убежали от него чуть ли не на край света? Вы же не могли знать, зачем он пришел к вам.

– Испугался… За этот самый наезд. Мне почему-то показалось, что он узнал меня.

– Записку соседу Крячко Юрию Марченко тоже вы передавали?

– Я.

– Зачем? С какой целью?

– Не знаю. Елена Корнеевна сказала: найди и передай. Остальное не твоего ума дело.

– Почему, уходя от Крячко, вы не заперли дверь?