Ольга Токарчук - Веди свой плуг над костями мертвых

Однако выяснились неожиданные нюансы. Комендант имел с собой двадцать тысяч злотых, в сером конверте, запихнутом за пояс брюк. Деньги ровно разложены на две пачки, перехваченные аптечными резинками. И это больше всего удивило следователей. Почему предполагаемый убийца их не забрал? Не знал о них? А если это был тот, кто дал ему эти деньги? И за что? Когда неизвестно, в чем дело, то наверняка речь идет о деньгах. Так говорят, но я думаю, что это слишком просто.

Предполагали также несчастный случай, но это была очень маловероятная версия. Потому что это должно было выглядеть так: Комендант был пьян и искал, куда бы спрятать деньги, и тогда упал в Колодец и ушибся.

Однако Дизь настаивал, что это было убийство.

— Мне подсказывает это моя интуиция, мы были там первыми. Помнишь, преступление висело там в воздухе?

Я была такого же мнения.

Полиция мучила нас еще долго. Мы появлялись на допросах, попутно улаживая в городе разные дела — покупку семян, евросоюзовские доплаты, а один раз даже в кино пошли. Так как всегда ездили вместе, даже если вызвали только одного из нас. Матога признался в полиции, что слышал машину Коменданта, которая с завыванием грохотала мимо наших домов тогда, во второй половине дня. Рассказал, что Комендант всегда, как был пьян, гонял окольными путями, поэтому не слишком удивился.

Полицейские, которые прислушивались к его показаниям, наверное чувствовали себя неловко.

К сожалению, я не могла подтвердить того, что сказал Матога, хотя и очень хотела.

— Я была дома и не слышала ни одной машины, и не видела Коменданта. Наверное, я подбрасывала дрова в печь в котельной, а туда не долетают никакие звуки с дороги.

И меня быстро перестало это интересовать, хотя в течение последних недель все вокруг ни говорили ни о чем другом, выдвигая самые невероятные предположения. Я просто старалась не думать об этом — разве мало смертей вокруг, чтобы с маниакальным упорством заниматься только этой?

Я вернулась к одному из моих Исследований.

На этот раз внимательно анализировала распечатанную наиболее полную программу телепередач и устанавливала зависимость между содержанием фильмов, показанных однажды, и расположением планет. Взаимные связи были очень заметными и казались очевидными. Я часто задумывалась, там, на телевидении, человек, который составляет программу, пытается похвастаться перед нами своими глубокими астрологическими знаниями. Или он это делал неосознанно, не ведая о том, что обладает огромной информацией. Ведь может быть так, что зависимость существует вне нас, а мы воспринимаем ее совершенно неосознанно. Мое исследование я решила провести в небольших масштабах и занялась лишь несколькими названиями. Например, как заметила, что некий фильм «Медиум», очень трогательный и удивительный, показывали по телевидению, когда транзитное Солнце входило в какой-то аспект к Плутону и планетам в Скорпионе. Фильм рассказывал о жажде бессмертия и о том, как можно овладеть человеческой волей. Речь там шла также о состояниях на грани смерти, сексуальном неистовстве и других плутонических делах.

Подобная зависимость наблюдалась и в случае с серией фильмов о Чужом, том, что с космического корабля. Здесь нашлись едва заметные корреляции между Плутоном, Нептуном и Марсом. Когда Марс был в аспекте одновременно этих двух медленных планет, телевидение повторяло какую-то из серий «Чужого». Разве это не впечатляет?

Такие совпадения просто удивительны. У меня достаточно эмпирического материала, чтобы написать об этом книгу. Сейчас я остановилась на небольшом количестве примеров и направила результаты в нескольких журналов. Не думаю, что кто-то это напечатает, но по крайней мере, может, над этим Задумаются.

В середине марта, когда я почувствовала себя совсем хорошо, то отправилась на тщательный обход моих владений, то есть не остановилась на осмотре домов, за которыми следила, а решила сделать большой круг, дойти до леса, потом лугами к шоссе и до обрыва.

В это время года мир наипротивнейший. Снег еще лежит большими белыми пятнами, он твердый и комковатый, трудно поверить, что это был замечательный, невинный пух, который падает на Сочельник, чтобы доставить нам удовольствие. Сейчас он похож на лезвие ножа, на поверхность металла. Трудно по нему ступать, вязнут ноги. Если бы не высокие сапоги, можно поранить икры. Небо низкое, серое, кажется, к нему можно протянуть руку с любого высокого холма.