Петер Хакс - Амфитрион

Тем хуже для тебя.
Тогда любовник
Супругом не был мне.

Какой любовник?

Тот, кто меня счастливою оставил.

Ты счастлива была, что я ушел?

Меня ты уверял, пылая страстью,
Что все твои стремленья, все желанья
Сосредоточены во мне одной.
И я всему была готова верить.

Когда тебе я это говорил?

Да пять минут назад.

Как, пять минут?
Я пять минут назад тебя оставил?

Когда ж еще?

Пять месяцев назад.
Они тебе минутами казались?

Нет, миллионом долгих лет. Но после!

Я только что пришел к тебе, жена!

Меня лишить ты хочешь этой ночи,
Когда в тебе все лучшее воскресло,
И, в упоенье ложный стыд забыв,
Мы снова обрести смогли друг друга.
Зачем же каяться и отрекаться?

Понятней мне цикады стрекотанье,
Чем бабская пустая болтовня.
Уж коли баба треплет языком,
То не ищи ни правды, ни полправды.
Она и не солжет, а чушь сморозит.

А эта ночь, что ты со мной провел,
Неужто ничего она не значит?

Я ночь провел один, на жесткой койке.

Ах, Созий, твой хозяин не контужен?

Могу вас успокоить, госпожа,
Вы не найдете шрама под кольчугой.

Да я не про кольчугу, я про шлем.

Да нет, он и в уме не повредился.

Так, значит, это был простой каприз?
Амфитрион, прошу тебя, не надо.
Не надо глупых шуток. В лунном свете
Мне образ твой явился благодатный.
Он освежал, как летняя роса.
Не разрушай его при свете солнца
Ах, все-таки изменчив человек!
Как ни верна, ни преданна любовь
И как супружество ни безмятежно,
Любое недоразуменье может
К несчастью привести. Любой каприз
Грозит глубокой пропастью разрыва.
Не будь таким капризным, милый муж.

А твой каприз считать меня капризным?
За что ты ополчилась на меня?

Но ты сказал, что только что пришел.

А я был раньше?

Был.

Как это – был?

А может, вы приснились ей, хозяин?
Ведь лед, он вряд ли тверже, чем вода.
А то, что есть на самом деле, вряд ли
Реальнее, чем сны. О, слишком часто
И радуют, и мучат нас химеры.

А не был наш хозяин бледной тенью?

О чем болтает раб?

Ответь, жена,
Казался я бесплотным, жалким, слабым?

О нет, герой мой, я изнемогла,
Такую в чреслах чувствую истому.

Конечно, сон.

Да, ты спала, Алкмена,
А сон тебе навеяла тоска.

Не вздумай все валить на сонный бред.
Все домочадцы вас двоих видали.

Как, и меня?

Да, и тебя.

Здесь, в доме?

Не ты ли передал мне, как должна
Я к жертвоприношенью нарядиться?

Потом ты отменил распоряженье.
Сам говорил: «Юпитер так велик,
Что обойдется и без фимиама».
И алтарем мое назвал ты тело.

Не говорил я так, не мог сказать,
Да у меня б язык не повернулся.
Нам надо объясниться. До утра
Совсем немного времени осталось.
Его я лучше думал провести.
Молчишь? Мне только правду бы узнать!