Петер Хакс: Амфитрион

Здесь ждет меня святой очаг семейный,
Здесь та, что святость очага хранит,
Здесь дом, чьи стены стерегут супругу
И стены Фив, что дом мой стерегут.
Врагов коварных гнев меня заставил
Покинуть все, чтоб удержать тем крепче.
Очаг, жена, дом, родина – привет!

Дурацкий текст – он вязнет на зубах!

Так надо, господин. Таков пролог.

Начало плоско и витиевато,
Словам простор, но как убога мысль!
Сам посуди, красавица Алкмена,
Владычица всех царств моих, приткнута,
Как старая хромая табуретка,
Куда-то к очагу и пошлым стенам.

Для пользы дела мелем чепуху.
Четырежды Амфитрион домой
С победой возвращался, мой Юпитер,
И трижды он весь текст произносил,
Ни слова в нем не изменив.

Прекрасно.
И что же он сказал в четвертый раз?

Сказал он вместо «святость»…

Что?

«Святыня».

Сдаюсь. Я все скажу.

Да, и прошу вас,
Побольше убежденности, без всякой
Иронии, вполне серьезным тоном.
Ведь если вы, (пока не убедитесь,
Что ваша страсть безумная к Алкмене
Совсем не так сильна, как вам казалось),
Должны изображать ее супруга,
То в роль войти желательно получше.
Великий мастер не творит халтуры.
А вы? Какой же вы Амфитрион?
Олимп с ослиной кучей больше сходен.

Подай сюда доспехи мне и шлем.
Похож я на него?

Не очень. Нет.

Доспехи – дрянь. Таскать их тяжело,
Зато разбить легко. Мне неудобно.

Оно и видно.

Что? Ведь я же в маске!

Нет никаких различий между нами.

Не спутает вас в Фивах и ребенок.

Но внешность-то его.

Да. Но не суть.

Нет-нет, все дело в маске. Обмануться
Совсем легко. О людях судим мы
По внешности. Я даже не хочу
С ней много говорить.
Скажу лишь: Здравствуй!
Чуть потреплю по щечке и в постель!

Вы можете ни слова не промолвить,
Глупцы всегда ваш ум разоблачат.
Вас взгляд холодный выдаст с головой,
Не говоря уж о самом молчанье.

Неужто это так?

Так. А вопрос ваш
Доказывает лишь, что вы иной,
Чем те, с кем вы надеетесь сравняться.

Таков же я, как все они, – чуть выше.