УИЛЬЯМ ШЕЙК-СПИР - Гамлет. Первый рифмованный перевод Кирилла Шатилова

Он мне как будто машет.
Ступай! Я за тобой!

Нет, господин!

Без рук!

Сдержитесь!

Рок рассудка краше,
Он красит кровь в артериях мужчин
Отвагой равной всем героям Трои.
Меня зовут! Так решено судьбой.
Клянусь, сейчас я призраков утрою!
Сказал же, прочь!.. Веди. Я за тобой.

Он так с ума сойдёт в своём бунтарстве.

Пошли за ним.

И что мы там найдём?

Прогнило что-то в датском государстве.

Пусть небеса решают.

Нет, идём.

Куда ведёшь? Скажи! Не двинусь с места.

За мной.

Иду.

Мой час почти пробил,
Когда в объятья адского ареста
Вернуться должен.

Призрак загрустил!

Ты лучше не жалей меня, а слушай,
Что я тебе открою…

До конца!

…и отомсти за сгубленную душу.

Что?!

Знай: я – призрак твоего отца.
Я ночью лунной обречён скитаться,
А днём поститься запертым в огне,
Пока грехи былые ни простятся
Моей природе. Запретили мне
Снимать покровы с тайн моей темницы.
Не то легчайшим словом я бы мог
Кровь заморозить, сердцу дать разбиться,
И превратить глаза в сплошной белок,
А пряди завитые распрямиться,
Чтобы каждый нежный волос дыбом встал,
Как иглы у ежа, который злится.
Однако вечной истины кристалл
Заказан тем, кто во плоти… Витийства
Отбросим. Если ты любил отца…

Мой бог!

…отмсти за мерзкое убийство.

Убийство…

…верный спутник подлеца,
Но это всех порочней и страшнее.

Поведай мне, и на крылах любви
Дай устремиться к мести поскорее.
Я жду!

Тогда терпенье призови.
Ты был бы хуже, чем бурьян-копуша,
Которым Леты сплошь зарос причал,
Когда б не возмутился. Ну, так слушай.
Сказали всем: пока в саду я спал,
Меня ужалил змей. Циничной ложью
Была причина моего конца.
Достойный сын, клянусь прощеньем божьим,
Что змий, убивший твоего отца,
В его короне.

Чуял я недаром!
Мой дядя!

Да, коварный зверь измен,
Что чарами ума, змеиным даром —
Будь проклят ум и дар, берущий в плен
С таким нахрапом – соблазнил порочно
Мою на вид безгрешную жену:
О, Гамлет, дно паденья – вот уж точно!
Предать меня, предать любви весну,
Рука об руку шедшую с обетом,
На свадьбе данном, и найти оплот
В братоубийце, в негодяе этом,
Чей дар с моим в сравненье не идёт!
Нет, добродетель никаким соблазнам
Обличьем райским ввек не искусить,
Тогда как страсть всегда в наряде грязном,
Хоть ангел даст ей платье поносить.
Но тихо!.. Уж рассвет! Тирадам праздным
Не место. Так позволь мне кратким быть.
Мой сон послеполуденный, привычный,
Такой спокойный, дядя твой украл
Гебонным соком, влитым самолично
Смертельной каплей мне в ушной канал.
Тот сок содержит столько неприязни
К природе человеческой крови,
Что резвой ртутью мчит навстречу казни,
Нырнуть поглубже в тело норовит
И, словно молоко, что сыром вздулось,
Сворачивает кровь, поток ручья
Сгущая в студень. И моя свернулась…
Тут моментально коркой лишая
Присущей тошнотворным прокажённым
Покрылось тело. Участью такой
Короны, жизни и жены лишённым
Родной братоубийственной рукой
Я оказался в цвете будней грешных,
Без цели, без причастья, без надежд
Свести счета. Их лишь послали спешно
За мной, как бремя сношенных одежд.
В борьбе с пороком нету страхам места.
Природу слушай! Чувства не жалей!
Стать койкой для проклятого инцеста
Не дай постели датских королей.
Но как бы ты ни поступил в дальнейшем,
Не вздумай никогда злословить мать.
Позволь шипам, живущим в лоне злейшем,
Её колючей местью донимать.
Светляк мне шлёт сигнал, что утро близко.
Последний факел гаснет во дворце.
Я не хочу тебя подвергнуть риску.
Прощай, мой Гамлет, помни об отце.