Валерий Дудаков - Избранное

Чуть подгоняет ветер лист упавший,
Шуршит, катясь, по скошенной траве.
Вновь подбираю звуки рифм, пропавших
В моей слегка усталой голове.

Про то, как трудно в долгий час разлуки
Не думать о нагрянувшей беде,
Как бережно протянутые руки
Тянулись к близкой и родной судьбе.

О том, как утомительно и нудно
Мне день за днем приходится вершить,
О том, как притворяться трудно,
Что можно, мол, и без тебя прожить.

Сплетает ветви кружевным узором
Сквер, погрузившись в тишину зари,
И в безнадежность о свиданье скором
Отбросят тень ночные фонари.

Как в горестных сомненьях ожиданья
Судьбой томиться и в тиши страдать,
И, сетуя на тяготы раскаянья,
Ненужные тебе стихи писать.

Сегодня в Лондоне толкучка,
Неделя русская продаж.
От полугодовой отлучки
Народ пришедший входит в раж.

Хоть за окном не та погода,
В слепой туман свалился день,
Шумят, как пчелы, жаждут меда,
И покупают дребедень.

Вот вам Тихов, извольте кушать,
Глубокий наводящий сплин,
Вот морю посвятивший душу
Феодосийский исполин.

Клевер, салонный круг Маковских,
Харламов, коль добыть сумел,
Гламурный «чародей» Чистовский —
Бездарный совратитель тел.

В эротике погрязший Сомов,
Чертей наславший Калмыков.
«Титанов» кисть и «кроки» гномов
Прельщают сонмы простаков.

А следом, будто на параде,
Густой толпой, за рядом ряд,
В авангардическом наряде
Холсты знакомые висят.

Здесь соцтворенья Кабакова —
Отживший прошлого кумир —
И рожи страшные Целкова
С тоской глядят на этот мир.

Вот Дубосарский-Виноградов
И прочьи лица без примет,
Но всем мозги запудрить рады
Подельцы Комар-Меламид.

А скольких ловких рук творенья,
Шедевров лучше не найду,
Толпа шумит от наслажденья
В шизофреническом бреду.

Известно только ушлым «няням»,
Какой кромешный идиот
Из прошлого и новой дряни
Нам варит сладостный компот.

Скупает спекулянтов племя,
Наживу чуя за версту.
Отмыть сумеет только время
Искусства честь и простоту.

В ноябре на просторы английские,
Где искусством легко торговать,
Собираются люди российские —
Мир увидеть, себя показать.

Здесь зеваки, чье время потеряно,
Ходят важною пестрой толпой.
В «Сотбис», «Кристис» в скопленье не мерянном
Бродит ушлый народ, не простой.

Спекулянты с дрожащими пальцами,
Каждый мечен в особенный знак,
В жизнь играют краплеными картами
В дурака, будто правда дурак.

Занимая с привычной агрессией
Место, если тебе повезет,
Посмотреть на осеннюю сессию
В коридорах толпится народ.

Настроенья торгов резонаторы
Деревянным стучат молотком,
Как пройдохи-престидижетаторы,
Что за вашим следят кошельком.

Лот за лотом идет с повышением,
Ты попробуй так ловко сумей,
Пассы делают странным движением,
Что сродни заклинанию змей.

Те, кого это действо касается, —
Антиквар, собиратель иль сноб.
Стуком резким борьба завершается,
Словно гвозди вгоняются в гроб.

Нужен нюх для решения спорого,
Чтобы деньги лихие нажить,
Да не все, что любимо и дорого,
Можно в жизни продать и купить.

Лист за окном березы качается,
Птицей, провисшей на проводе.
Дождь косяком под ветром шатается,
Плачет без всякого повода.

В свете дневном, что декабрьской теменью
Вдруг вызывает страх,
Я слежу за текучим временем,
От стрелок рябит в глазах.

И словно горькие песни пьяницы,
Кому тоска невмочь,
День без тебя как резина тянется,
И никто не в силах помочь.

И если даже в тиши застывшей
Зазвонит телефона труба,
Кажется – сам себе я лишний,
Незвано попавший сюда.

По тропам кривым забредаю в памяти
Дебрями прожитых лет,
И лишь молю об охранной грамоте
От навалившихся бед.

Тоску заглушить налитою стопкою
Совесть мне не велит.
И лишь у виска тревожною кнопкою
Кто-то к ночи звонит.