Валерий Дудаков - Избранное

Пусть хранит ее Господь и любит,
В жизни чтобы горя не видать,
Мы теперь твои родные люди,
Будем сколько можем помогать.

Прокричи, малышка, в полный голос:
Вот, мол, я, спешу к своей судьбе.
Только дед седой пригладит волос
В выцветшей лохматой бороде.

Опять накрыла город непогода,
Льет дождь как из дырявого ведра.
Непостоянны прихоти природы,
Хотя б получше день послать могла.

Промокла крыша, блещет как от лака,
С нее стекают капли на балкон,
Под ним в саду озябшая собака
От влаги схоронилась за кустом.

С зонтом, в плаще спешу до остановки,
Как будто местный старый джентльмен,
Расчисливший осенние уловки,
Не находя в погоде перемен.

От дней таких страдая и старея,
Сажусь в автобус под шуршанье шин,
Чтобы попасть в большую галерею
К голландцам греться малым и большим.

Там Рембрандта живут автопортреты
И по ночам спускаются со стен,
А с дамами танцуют менуэты
Мужицкий Брейгель, Рейсдаль и Ян Стен.

И милый образ в платье светло-синем,
Как в бархатной небесной вышине,
Вермеер посадил за клавесином,
Чтоб робко протянула руку мне.

Спасительная даль воображенья,
Ты примеряешь с суетой земной,
И робкая надежда на спасенье
Порой, как спутник, ходит за тобой.

И подвергая многое сомненьям,
Мне грезится: сквозь сутолоку дня
Соединяться жизнь и представленья,
В музее посетившие меня.

А дождь прошел, и желтый цвет заката
Играет ярко на боках домов.
Он освещал в иные дни когда-то
Миры в картинах старых мастеров.

Просохли крыши, ясно в небе синем,
Косые тени поползли от стен,
Как в сценке из явившейся картины,
Кормил собаку строгий полисмен.

Давно хотел тебе сказать,
Что в трудный час бросать не гоже,
Когда ненастье душу гложет
И от грехов не устоять.

Давно просил меня простить,
Не мешкая, без промедленья,
И ссоры погасив, в смиренье,
Наш долгий трудный путь продлить.

И о другом тебя просил,
Что все грехи мои былые
Пора забыть, как козни злые,
От них я прочь к тебе спешил.

Давно привык тревожно спать,
И в снах, от бесов несвободный,
Как первородный грех народный
Отчаянье водкой заливать.

Давно я жду желанных встреч
Без затянувшихся обид.
Будь рядом, Бог меня простит,
За это в храме ставлю свечи.

С унылою душой иду опять в Киото.
Не виноват в том сад, но я в смущенье, что-то
Разладилось в сознании моем.
Один я здесь, мы больше не вдвоем,
Движеньем сонных рыб, чьи спины в пестрых лентах,
Не радует застывший водоем.
Хоть солнце светит, в небе облака
Ласкают синь бездонного пространства —
Не тянет в небо, ближе постоянство,
Желанье на скамье в тиши сидеть,
Смотреть на камни и окаменеть,
Чтоб быль ушла под сумрачные своды
И как тупая боль не ныли рядом годы,
И ровный тихий блеск зеркального пруда
Застыв, не отражал грядущих бед следа.

Зеленая листва над темною водой,
Сулишь ты мне покой?

Игривый водопад, в струящейся воде,
Найду ль ответ беде?

Застывший темный пруд со стражами камней,
Увижусь снова с ней?

Лохматая сосна иголками дрожит,
Что вновь судьба сулит?

Увядшая трава подскажет вдруг слова —
Судьба всегда права.

То темный след на ней, то свет косых лучей,
Дождусь безгрустных дней.

Но сколько мне еще искать приют от бед?
Ответа нет.

Гнетет тоска, закрыла полвселенной,
Сто серых кошек душу стерегут,
Но в этой жизни, суетной и бренной,
Косые тени нам судьбу прядут.

И каждый раз, когда срываюсь в пропасть,
Я жалость и прощенье не молю.
Нельзя больные раны часто трогать,
Тебя всегда по-прежнему люблю.

Врачей пошлю и выброшу лекарства,
Пусть не считают новый гонорар,
И, наплевав на злой судьбы коварство,
Перенесу в который раз удар.

Пусть тяжелы и часты расставанья
И рвется тонкой связи нашей нить,
Я не приму последнего свиданья,
Хочу с тобою вечно рядом быть.