Юнна Мориц - Стихотворения

Надо мной склоняется
Доктор корабельный,
Он всегда слоняется
С песней колыбельной.
Как приятно мажутся
Комья мази пестрой!
…Я болею, кажется,
Ветряною оспой.
Детство прямо на ухо
Мне хохочет бешено,
Все скрестилось наглухо —
Правда с бредом смешана.
Мы в полярном, северном,
Ледовитом месиве.
В полушубке сереньком
Я хожу три месяца.
Капитан молоденький,
Звать его Володенькой.
И совсем не катится
Голубое платьице,
А на коврик яблоко
За обедом катится,
Да рука — несчастная,
Словно деревянная,
В ней трепещет рыбою
Ложка оловянная.
Капитану нравятся
Смуглые блондинки.
Мне в кают-компании
Хорошо — ни льдинки!
Здесь порог сияющий,
С медною полоской.

…Я болею, кажется,
Ветряною оспой.
И над ухом детство
Все хохочет бешено,
А в считалке пламенно
Правда с бредом смешана.
И хотя не катится
Голубое платьице, —
Капитан молоденький,
Звать его Володенькой.
Он всегда при розовых,
При мещанских запонках,
Он болтает глупости
Об актрисах западных,
И романы пошлые
Он глотает-нравится!
Капитан молоденький,
Влюбится — исправится,
Он не купит в Мурманске
Ту одежду пеструю.
…Я болею, кажется,
Ветряною оспою.
Я на койку падаю,
Жарко сплю, и катится
Вдоль по сну глубокому
Голубое платьице,
Голубое платьице,
Голубые запахи,
А когда присмотришься —
Розовые запонки,
Круглые, огромные,
Отблеск портупейный!
…Надо мной склоняется
Доктор корабельный,
Наподобье снега
Что-то в чашку сыпет.
Отпылала оспа —
Ни пятна, ни сыпи!
Мы идем к зимовью
Где-то в море Карском.
Губы мои пахнут
Выпитым лекарством.

Когда на лед сбежало скерцо
Из-под вертящейся иглы,
Что у нее случилось в сердце
От этой простенькой игры?

Воды полярную зеркальность
Она ударила ластом, —
В ней шевельнулась музыкальность,
Как магма, огненным пластом.

И в ледяной летучей груде,
Всю напряженную как нерв,
Ее несло туда, где люди
Багром снимали кожу с нерп,

Где, широко расставив ноги,
Подняв тяжелые багры,
Те полулюди, полубоги
Гвоздили черные бугры.

Она ластом волну мешала,
И льдины двигала она.
Казалось, кожа ей мешала,
Как распроклятье колдуна,

И ничего не надо кроме,
Как лечь на палубе бугром
И умолять ценою крови
Расколдовать себя багром.

О чем глаза ее кричали,
Какой в них маялся укор,
Когда от берега отчалил,
Ее не тронув, ледокол?

У бригадира сдали нервы,
И был он добрая душа —
Уплыл, оставя кожу нерпе
Да искус музыки в ушах!

На Мысе Желания лето в разгаре —
По морю с востока пришел пароход.
И чайки пируют, и чайки в ударе
От этих ликующе ясных погод.

Как дети, на волнах резвятся вельботы,
В них лук и свинина, их тешит прибой.
Прислали зимовщице черные боты,
А в каждом запрятан цветок голубой.

На солнечном береге курят матросы,
Полярные маки желтеют у ног.
И с нервным восторгом дымок папиросы,
Как мальчик-подросток, вдыхает щенок.

В махорочной тырсе, в матросских карманах
Кайриные яйца — зеленый накрап.
Мы крепко забыли о льдах и туманах.
Мягчает от солнца веревочный трап!

Цветы примеряет кокетливый берег —
С молоденьким морем идет под венец.
А я — как матросик, которого Беринг
По мысу пройтись отпустил наконец.

То ляжет на палубу вьюга,
То визгнет за черным бортом
Огромная белая кошка
Резвится, играя хвостом.

А жизнь на сияющих санках
Врывается — руки вразброс,
Справляет веселую свадьбу
С буфетчицей милой матрос.

— Таня, Таня,
Глаз зеленый!
За него не выходи.
Он и горький,
И соленый,
И с наколкой на груди.
— Он целует
И голубит,
А мечтает:

"Загублю!"
Таня, он тебя не любит
Так, как я тебя люблю.

— Знай матросскую породу:
Как он, Таня, ни влюблен,
Никогда тебя он сроду
Не сравняет с кораблем.