Адам Мицкевич - Стихотворения. Поэмы

Первый архангел
Когда лукавых, любопытных господь средь ангелов заметил,
Не даровал он тем прощенья, кто должен быть, как солнце, светел.
И, точно звездный дождь, низверглись тьмы падших ангелов с высот,
И ныне тем же вихрем злобным умы лжемудрецов мятет.

Хор ангелов
Младенцам открывает бог,
Что он для мудрых тьмой облек.
О, смилуйся над грешным чадом,
Ведь шел он с мудрецами рядом.
О, смилуйся над грешным чадом!

Второй архангел
Он не прельщался любопытством, не отвергал твой суд святой,
Не соблазнялся ложной славой иль праздной мудростью людской.

Первый архангел
Тебя не знал, тебя не чтил он, господь великий наш, в се мощный,
Тебя не призывал, спаситель, душой не возлюбил тебя.

Второй архангел
Но чтил он имя пресвятое Марии, девы непорочной,
Любил народ, любил он многих, страдал он, многих возлюбя.

Ангел
Крест украшает золоченый
Могучих кесарей короны,
У мудрецов зарей блистает на груди,
Но в сердце им не может он войти.
О господи, их душу просвети!

Хор ангелов
Любовь и мир несем мы людям,
Людей всегда любить мы будем!
Не к королям, не к мудрецам —
Стремимся мы к простым сердцам,
И день и ночь поем мы там!

Хор ангелов
Сойди к нему, и, встав из праха, он досягнет главой до звезд,
И добровольно склонит выю, почтив животворящий крест.
И, ниц упав благоговейно, дабы обнять креста подножье,
Весь мир прославит справедливость, прославит милосердье божье.

Оба хора
Мир, мир смиренной простоте,
Покорной, тихой доброте.
Слуга твой кроткий и смиренный
Внес мир в дом гордости надменной, —
Мир грешнику и сироте.

Марцелина
А ты все молишься! Ложись, уж полночь било.

Ева
За пашу родину я господа молила,
За мать и за отца, — как с детства учат нас.
Но и за тех мольбы я вознесу тотчас, —
Они в другом краю, но это дети Полыни,
И если не она — отчизны нет нам больше.
Литвин, что прибыл к нам, бежал от москалей.
Как мучают они, проклятые, людей!
Все брошены в тюрьму по царскому веленью,
Как Ирод, всех детей обрек он истребленью.
Расстроил так отца рассказами литвид,
Что в поле целый день бродил старик один.
А мать послала в храм заказывать обедни.
Погибших — тысячи. Паду в мольбе последней
За них и за того, кто эти песни {178} пел.
(Показывает книжку.)
Его не миновал неволи злой удел.
Я все стихи прочла, иные так прекрасны!
Молю пречистую, чтоб не погиб несчастный.
Где мать его, отец? Кто знает — в эти дни
За сына своего помолятся ль они?

Ангел
Тихо я рею над сонным простором.

Хор ангелов
Милому брату подстелем крыло,
Кроткими снами овеем чело,
Звездным его убаюкаем взором.
Сказку нашепчем ему ветерком,
В хоре сплетемся лилейным венком,
Руки прохладной раскинем листвою,
Розы, как нимбы, зажжем над собою,
Волны воздушных волос расплетем,
Ложе обнимем шатром своих крылий,
Кинем на спящего тысячи лилий
Звездным, душистым, лучистым дождем.
Будем играть и летать, напевая,
Брату блаженные сны навевая.

Ева
Росе подобный, теплый дождь идет.
Откуда он? Так ясен небосвод,
Так ясен небосвод!
В зеленых, светлых каплях все кругом,
И стан мой оплетен венком
Из лилий, роз, — о, сон благоуханный!
Не покидай меня, до смерти длись, желанный!
Как солнце, розы те светлы,
Как молоко, те лилии белы!
Их родина не здесь — над облаком летящим.
Глядит нарцисс глазком, как первый снег, блестящим.
А незабудок синие глаза —
Как взор детей, как бирюза.
Я помню каждую, — я все их поливала,
Я в нашем садике вчера их собирала,
Я Девы мудрое чело
На образе украсила цветами,
И чудо! — улыбнувшись мне светло,
Пречистая взяла их кроткими перстами,
Дала Христу-младенцу те цветы,
И он с улыбкой мне их кинул с высоты.
Их сотни, тысячи, — нет, вы их не сочтете!
Летят — и множатся в полете.
Я в небе сад мой узнаю.
Взлетая ввысь, под облаками
Цветы сплетаются венками,
И на земле я, как в раю.
Так хорошо мне здесь, о боже!
Пусть обовьет меня их праздничный узор.
Пускай засну, умру на благовонном ложе,
Вперив нарциссу взор во взор.