Array Коллектив авторов - Ева ў пошуках Адама (зборнік)

Домовенок попытался вырваться из плена душевного дискомфорта, но уютные стены тотчас, словно только того и ждали, превратились в замкнутое, не подчиняющееся его рассудку, пространство.

Испугавшись, он заметался по всему дому, словно слепой, натыкаясь на разные предметы и мебель. И в тот же момент домовенок почувствовал, как дух негатива, словно заполучив недостающий элемент, окрасился еще и страхом. Страхом живущих в доме людей.

Их человеческая сущность не принимала того, что просто не понимала. А вызывающие странные звуки, попытки домовенка вырваться из плена стен не на шутку испугали их.

Через несколько дней он увидел странного человека в черном, словно сотканном из клочка Вселенной, одеянии. Невнятное бормотание будто вырвало его из объятий дневной дремы, и он с интересом уставился на металлический предмет на груди незнакомца. Висящий на цепочке, он напоминал большую, сверкающую в солнечных лучах игрушку. Рассудок услужливо выудил из самых дальних коридоров подсознания это слово. Такое до боли знакомое слово… Игрушка… Грудь словно обхватил железный обруч, и домовенок обиженно, точно его бесцеремонно лишили чего-то положенного ему по праву, сжался.

Но перехватив взглядом ослепительный солнечный блик, он в очередной раз широко зевнул и, легко забыв об обиде, смешно потер глазки своими маленькими ладошками. А, вообще, день он не любил. Как нормального человека подсознательно пугает тьма, так домовенка страшил дневной свет. День с его бестолковой суетой и массой раздражающих звуков.

Но, как оказалось, любопытством страдают не только люди. А уж в особенности, если в доме завелось существо с уровнем развития шу-строго пятилетнего мальчишки.

Невесомым потоком воздуха он скользнул вдоль стены, стараясь оказаться поближе к странному человеку… и прямиком угодил в дымное облако с необычным запахом. Поморщившись, он осторожно втянул в себя ароматную консистенцию и неожиданно для себя оглушительно чихнул.

Человек в черном балахоне, услышав посторонний звук совсем рядом с собой, высоко, словно хотел макушкой достать до потолка, подпрыгнул, одновременно раскрутившись на сто восемьдесят градусов. Его глазки с завидной скоростью обежали пустое пространство комнаты и остановились на стоящих в дверях хозяевах.

– Вы… вы это слышали?

Высокий мужчина с чересчур тонкими, придающими его лицу жестокое выражение, губами раздраженно повел плечами.

– Что?

Моментально сообразив, что его вопрос выглядит несколько глупо, священник молча вернулся к прерванному занятию и уже через несколько минут смиренным голосом произнес:

– Все.

Мужчина пожевал губами, словно соображая, верить или нет столь короткому утверждению. Наконец, выдержав минутную паузу, он повернулся к жене и раздраженно бросил:

– Проводи святого отца… И рассчитайся с ним!

Вся, подобравшись, словно в ожидании неизбежного удара, женщина глухо произнесла:

– Пойдемте… И спасибо вам…

Вырвавшееся из ее уст «спасибо» звучало скорее как дань этикету, а не благодарность.

Даже неискушенный в тонкостях сложных человеческих отношений домовенок отчетливо почувствовал в голосе женщины недоброжелательность, граничащую с откровенной враждебностью.

Не был исключением и священник. Широко перекрестившись и наотрез отказавшись от предложенного в виде денег вознаграждения, он с чувством собственного достоинства покинул негостеприимный дом.

– Папа, пап, а что делал этот дядя? – поинтересовался у отца мальчик лет пяти. Все это время он, затаив дыхание, прятался за дверью. – Папа…

– Уйди отсюда! – мужчина грубо оттолкнул ребенка в сторону. – Не твоего ума дело!

Мальчонка испуганно сжался. В уголках его глаз, словно драгоценные камушки, блеснули слезинки. Шмыгнув носом, он отступил за дверной косяк и едва не налетел на домовенка.

«Виновник торжества», из-за которого, по сути, и произошла вся сегодняшняя история, робко вытянул вперед ручонку и попытался коснуться плеча обиженного малыша. В груди возникло какое-то щемящее чувство, и домовенок замер, пытаясь разобраться в причине душевного дискомфорта.

Внезапно, словно кипятком, обожгло такое знакомое чувство обиды. Отшатнувшись, он едва не заплакал.

– Что ты здесь встал?! – незаметно приблизившаяся мать грубо дернула сына за плечо. – Иди к себе в комнату! И больше не приставай к отцу!

Едва сдерживая душившие слезы обиды, ребенок бросился по коридору в свою комнатушку. Испытывая противоречивые чувства и переживая, будто обидели именно его, домовенок уже было скользнул следом, но в последний момент замер и тут же испуганно слился со стеной.