Джулия Куинн - Тридцать шесть валентинок

Однако сегодня вся комната была усыпана бумагами. Смятыми бумагами. Точнее, смятыми валентинками.

Дэвид не был особенно романтичным, по крайней мере, он так не думал, но точно знал, что валентинки полагается покупать у Х. Доббза и Ко. Так что этим утром он съездил на Нью-Бридж-стрит, располагавшуюся прямо напротив собора святого Павла, и купил коробку самых лучших.

Все его попытки написать изящным почерком что-нибудь романтичное провалились, но, несмотря на это, в полдень он снова оказался в тихом прибежище Х. Доббза, покупая ещё одну коробку валентинок — на этот раз это был набор из двенадцати, а не шести, как он купил вчера.

Это ужасно смутило его, но не сильнее, чем то, что позднее он ворвался в магазин ровно за пять минут до закрытия, после того, как гнал свой экипаж на скорости, которую можно было назвать только безответственной (хотя слова «глупая» и «сумасшедшая» тоже приходили на ум). Владелец магазина, несомненно, был профессионалом, потому что он даже не улыбнулся, протягивая Дэвиду самую большую упаковку валентинок (восемнадцать штук) и предлагая ему купить заодно тонкую книжечку «Написание валентинок», которая содержала инструкции по написанию пожеланий для разных типов адресатов.

Дэвид был потрясён тем, что он, некогда занимавший первые места во всех литературных конкурсах в Оксфорде, опустился до того, чтобы покупать учебник по написанию чёртовых валентинок, но он принял книгу без единого слова, и, если на то пошло, без единой эмоции, за исключением горящего лица.

Господи, румянец. Когда он краснел в последний раз? Определённо, день просто не мог стать хуже.

Таким образом, в десять часов вечера он сидел в своем кабинете с одной-единственной валентинкой на столе, а тридцать пять других разной степени помятости валялись по комнате.

Единственная открытка, его последний шанс увенчать успехом свои тщетные попытки. Он предполагал, что магазин Х. Доббза будет закрыт в субботу, и точно знал, что он будет закрыт в воскресенье. Если ему не удастся эта попытка, то придётся ждать до понедельника и эта ужасная задача будет висеть у него камнем на шее.

Он откинул голову и застонал. Это ведь простая валентинка. Валентинка. Это не должно быть так сложно. Это даже не может считаться широким жестом.

Но что нужно говорить женщине, если хочешь любить её до конца жизни? Глупая маленькая книжка «Написание валентинок» не давала никаких советов на такой случай. По крайней мере, ни одного, который можно было бы применить, когда опасаешься, что накануне упомянутую выше даму сильно рассердила твоя глупая ссора с братом?

Он сидел, уставившись на пустую открытку. Он смотрел и смотрел на неё. Его глаза начали слезиться, и он заставил себя моргнуть.

— Милорд?

Дэвид поднял глаза. Никогда ещё вмешательство дворецкого так его не радовало.

— Милорд, к вам леди.

Дэвид испустил усталый вздох. Он не мог представить себе, кто бы это мог быть. Возможно, это Анна Минивер, которая могла думать, что они всё ещё любовники, так как он не успел сообщить ей о разрыве.

— Проводи её, — сказал он своему дворецкому. Он вдруг подумал, что вполне может поблагодарить Анну за то, что она избавила его от необходимости тащиться в Холборн.

Он раздраженно застонал. Он ведь с лёгкостью мог бы зайти к ней в любой из тех шести раз, что проезжал сегодня мимо по пути в книжную лавку и обратно.

Жизнь постоянно преподносит такие шутки, не так ли?

Дэвид встал, потому что было бы неприлично сидеть в тот момент, когда Анна зайдёт. Она, может быть, и была незаконнорожденной и точно вела не самый пристойный образ жизни, но всё же, по-своему, она была леди, и в сложившихся обстоятельствах заслуживала, по крайней мере, самого джентльменского поведения. Он подошел к окну и стал ждать её прихода, раздвинув тяжелые шторы, чтобы посмотреть в чернильно-тёмную ночь.

— Милорд, — услышал он своего дворецкого, а затем:

— Дэвид?

Он резко обернулся. Этот голос принадлежал не Анне.

— Сюзанна! — недоверчиво воскликнул он, коротко кивнув, отпуская дворецкого. — Что вы здесь делаете?

Она нервно улыбнулась и оглядела его кабинет.

Дэвид внутренне застонал. Смятые валентинки были везде. Он надеялся на то, что она из вежливости не упомянет об увиденном.

— Сюзанна, — снова спросил он, начиная волноваться. Он не мог представить себе обстоятельств, которые заставили бы её прийти к нему, неженатому джентльмену, домой. Более того, глубокой ночью.