Джулия Куинн: Гретна-Грин

Маргарет Пеннипакер преследовала по пятам своего брата через всю страну. Она промчалась как сам дьявол через Ланкашир, обнаружив у себя, когда имела возможность остановиться, мускулы, о существовании которых даже не подозревала и то, что каждый из них ныл. Она сжалась в малюсенький комочек в переполненном дилижансе в Камбрии и даже попыталась не дышать, когда поняла, что ее попутчики, очевидно, не разделяют ее страсть к купанию. Она вынесла удары и толчки в запряженной мулом деревянной телеге, на которой пробивалась последние пять миль английской земли, прежде чем достигла шотландской границы, с фермером, который предупредил ее, что она направляет прямо в страну дьявола.

И все для того, что бы очутиться здесь, в Гретна Грин, сыром и мрачном городишке, в одном пальто и с несколькими мелкими монетками в кармане. Поскольку, еще в Ланкашире ее сбросила лошадь, когда той попал камешек в подкову и мерзостное животное, хорошо натренированное ее неправедным братом находить дорогу домой, сбежала от нее. В дилижансе какой-то негодяй стянул ее сумочку и у нее остались лишь те монетки, которые случайно завалялись в глубине ее карманов. А на последнем участке пути, в телеге фермере, после которой у нее явно остались синяки, ушибы, и, вероятно — с ее удачливостью в последнее время — куриная болезнь, в довершении всего, она промокла под начавшимся дождем.

Маргарет Пеннипакер явно была не в лучшем расположении духа, и собралась, когда найдет своего братца, просто-напросто его убить.

Горькая ирония заключалась в том, что ни воры, ни погода, ни предательство лошади не лишили ее клочка бумаги, который и привел ее к этой поездке в Шотландию. Четко сформулированное письмо Эдварда не заслуживало очередного перечитывания, но Маргарет была настолько разъярена, что не смогла удержаться и в сотый раз достала его из кармана. Потертое на сгибах, грязное, неоднократно намокшее, сообщение оставалось все тем же. Эдвард тайно сбежал.

— Чертов идиот, — глухо бормотала Маргарет. — С кем, к дьяволу, венчание, хотела бы я знать! Да разве он мог посчитать нужным мне это сказать!

Как могла предположить Маргарет, было всего трое возможных кандидаток, и ни одну из них она не желала бы видеть членом семьи Пеннипакер. Анабель Форнби была отвратительным снобом, у Камиллы Ферридж абсолютно не было чувства юмора, да и Пенелопа Фатч была столь же эрудирована, как почтовый ящик. Маргарет однажды услышала, как Пенелопа рассказывала алфавит, пропустив при этом G и Q.

Все, на что она могла надеяться, что было еще не слишком поздно. Эдвард Пеннипакер не может жениться, пока его старшая сестра не выскажется по этому поводу.

Ангус Грин был очень сильным мужчиной, который, по общему мнению, был красив, как грех и обладал невероятно очаровательной улыбкой, которая иногда противоречила его свирепому характеру. Когда он приезжал на своем дорогом жеребце в незнакомый город, то вызывал страх у мужчин, ускоренное сердцебиение у женщин и наивное обожание у детей из-за несомненного сходства коня и его всадника: темная масть и пронзительно черные глаза.

Его прибытие в Гретна Грин, однако, не вызвало никакой реакции вообще, как хотелось думать Ангусу, из-за позднего времени и, что еще вероятнее, из-за проливного дождя. Все здравомыслящие шотландцы сидели в тепле, рядом с весело горящим камином. Но не Ангус. Нет, Ангус, благодаря своей невыносимой младшей сестре, был единственным, как ему казалось, шотландцем с незапамятных времен, который лишился рассудка и поэтому стоял здесь, на дожде, дрожа от холода и сырости, и устанавливал новый национальный рекорд по количеству проклятий, оскорблений и нецензурных выражений, высказанных за один вечер. Он надеялся проехать намного дальше границы, но дождь задержал его, и даже руки в теплых перчатках так замерзли, что стало трудно держать уздечку. Плюс, это было несправедливо по отношению к Орфею: он был прекрасным конем и не заслуживал такого к себе отношения. Это было еще одно прегрешение, за которое будет отвечать Энн, думал мрачно Ангус. И его не волновало, что ей всего восемнадцать лет. Когда только он найдет ее, то собирается убить.

Он находил утешение в том факте, что если его погода слегка задержала, то Энн и вовсе не сможет продвигаться. Она путешествовала в карете — его карете, которую у нее хватило безрассудства «позаимствовать» у него — и, конечно, не сможет двигаться на юг по раскисшим от дождя дорогам.