Йон Линдквист - Движение. Место второе

Я взял на себя задание, которое нужно было выполнить к пяти часам. Во время разговоров за шампанским и кофе мы, среди прочего, обсуждали вопрос о Паре мертвецов, поскольку их начинания угрожали привлечь внимание к нашей тайне. Нельзя ходить по городу и кровоточить почем зря. Пара мертвецов отказалась присутствовать на встрече, а мы почти ничего о них не знали.

Эльса сообщила об одном обстоятельстве, о котором я не знал. Если вы путешествуете по лугу достаточно близко к другому человеку, то какая-то часть одного из этих людей остается на лугу. Больше как тень, возможно, до тех пор, пока вся кровь не будет израсходована. Пара мертвецов забронировала время в четыре часа в новогодний день. Поскольку это я поднял этот вопрос, а также потому, что из моего окна была хорошо видна прачечная, я добровольно вызвался проследить за ними и попытаться разведать, чем они занимаются.

Я сварил кофе и съел пару бутербродов с плавленым сыром – восхитительных на вкус. Последний раз я ел в обед предыдущего дня, потому что «Общество паровых котлов» не посчитало нужным мне что-нибудь предложить. Снова пересчитал деньги и впервые почувствовал, что финансово обеспечен на долгий период.

Около шестнадцати часов я увидел, как Пара мертвецов зашла в прачечную. На этот раз у них на одежде не было пятен крови, но они опирались друг на друга, словно двое приговоренных к казни на пути к эшафоту. Я сел у окна и стал ждать.

После сбора у меня по-прежнему было мутно в голове, сонные мысли крутились вокруг связи между бардом, ребенком и «Со мною всегда небеса», и, возможно, я на некоторое время задремал и проснулся как раз тогда, когда дверь в прачечную открылась и Пара мертвецов перевалилась через порог во двор. Очевидно, в этот раз крови тоже не было. Лизун забрал все. Они истекали кровью на лестнице по причине каких-то своих дел в обычном мире. Я следил взглядом, как они шагают со двора к двери. В тот момент, когда дверь снова захлопнулась, побежал в прачечную.

Там все еще оставались следы вчерашнего праздника, и я быстро махнул оставленного в бокале шампанского, прежде чем открыть внутреннее помещение и войти внутрь.

Пара мертвецов вела себя небрежно. Нож не был вымыт, а на полу рядом с ванной появилось пятно крови. Когда я стоял у раковины, чтобы ополоснуть нож, дверь открылась и вошла Петронелла.

– Привет, – сказала она. – Можно с тобой?

– Естественно. Но нужно поспешить.

Сразу после этого мы встали на колени рядом друг с другом и наклонились над ванной. Я порезал предплечье ей, а она – мне. Мы посмотрели друг на друга и улыбнулись, затем опустили руки в черноту.

Первое, что я вижу, – толстая дама Петронеллы стоящая, покачиваясь, рядом со мной. Руки кажутся короткими, их отталкивает в сторону грушевидное тело. Кожа ее мерцает как если бы она была посыпана блестками. Ее здешнее совершенство не может быть перенесено в земной мир.

Но есть и другой образ, и, к моему удивлению, он только один, а не два. Он затуманен, как пейзаж, окутанный внезапно наступившими сумерками, все движется к ночи, и скоро остается лишь тень. Мое первое впечатление было неправильным. Образ состоит одновременно из двух и в то же время остается единым – симбиоз в процессе становления. Невозможно распознать черты лиц Пары мертвецов, так как их лица слились воедино. Один сосок женщины слился с одним из сосков мужчины Другой проник в руку, которую мужчина положил ей на грудь, и сидит на его ладони как темно-красный нарыв. Она сама так глубоко засунула руку ему в горло, что его губы которые наполовину ее, сосут ее локоть. Ноги перепутались, и у них одна кожа, поэтому невозможно сказать, чья где. Пенис исчез где-то в слоях кожи.

Они все время движутся. Мелкие-мелкие движения, подергивания и судороги – а из глоток вырываются придушенные звуки Это эротично, но за пределами того, что называют эротизмом. Мы с Петронеллой стоим рядом друг с другом и наблюдаем, как существо чернеет и становится тенью.

Мы оборачиваемся друг к другу. Пока Петронелла ложится, я представляю свой мужской орган аномальной длины, и он позволяет мне пробраться сквозь все складки и войти Я обвиваюсь вокруг ее усыпанной звездами кожи создаю щупальца и поднимаюсь над ней, как паук, покачиваясь.

Это не половой акт в обычном смысле, он не подразумевает наслаждения, это объединение, которое необходимо осуществить. Красавица и чудовище, Эсмеральда и Квазимодо. Или наоборот.