Йон Линдквист - Движение. Место второе

Тому, кто этого не испытал, трудно понять, что может означать, когда барьеры рушатся и группа людей сближается гораздо больше, чем можно было вообразить. Это не может произойти в обычном мире, где мы надеваем маски и изменяем свое поведение в зависимости от ситуации, осознанно или нет. Даже если нам удастся отказаться от наших ролей и честно встать обнаженными друг напротив друга, наши обнаженные тела все равно не будут нашими истинными телами, они будут лишь набором костей, хрящей и тканей, которые мы получили совершенно случайно. Тела на лугу говорят о нас истину, и там может возникнуть близость, которая невозможна в обычном мире.

Возможно, немаловажным является тот факт, что все это произошло в середине восьмидесятых годов. Десятью годами раньше такие впечатления не сотрясли бы основы, но тогда индивидуализм становился господствующей нормой. Все устремились в спортивные залы и солярии, а тренер по аэробике Сусанна Ланефельт подпрыгивала на телеэкране в своих спортивных лосинах в пастельных тонах. Все должны были одеться в коричневые обтягивающие куртки и реализовать свои возможности. Ставь на себя!

Яппи принялись расхаживать по площади Стуреплан и кичиться своими «ролексами», а с кредитного рынка сняли ограничения, чтобы можно было брать кредиты сколько влезет.

Соответственно, ускорился перевод прав аренды в жилищные права, так что теперь было что купить за заемные средства. Количество членов социал-демократической партии резко упало.

В текстах песен перестали затрагиваться вопросы трансформации общества и того, что мы можем создать вместе. Вместо этого появилось много песен ни о чем. Бездумное разбрасывание символами – и ля-ля-ля, о-о-о. В книгах, в свою очередь, говорилось в основном о фундаментальной изоляции людей в безразличном мире, а опыт совместного просмотра фильмов в кинотеатре подменялся одиноким сидением перед экраном видеомагнитофона.

Как-то так. Хотя я и не думал об этом, пока оно происходило, я не мог избежать погружения и соприкосновения с духом времени, который объявлял вне закона значимость коллектива и обращался к отдельному индивиду. В этой ситуации возможность испытать что-то совершенно противоположное, возможность быть вместе в самом глубоком смысле этого слова дорогого стоила. Я не пытаюсь оправдываться, но все же это речь в мою защиту и призыв к пониманию. Если бы вы только оказались на моем месте! В то же время я понимаю, что это бесполезно, потому что опыт, лежащий в основе всего, невозможно передать. Это безумие, я безумен, но я все равно продолжу.

Здесь в сокращении приведены заметки, которые я сделал в первый день 1986 года.

Мы все вместе на лугу, нас семеро. Только у Ларса тело на лугу полностью повторяет его обычное тело, на десять лет моложе. Он настолько глубоко и безмолвно счастлив, что это его сильно изменило. Я чувствую его счастье и делюсь им. Такая любовь к жене, к ребенку и к самой жизни, такая хрупкая и красивая благодарность!

Ближе всех ко мне Эльса. Я знаю, что она там есть, хотя ее совершенно не узнать. Может быть, я должен бы испугаться. Прикидываю в голове мысль: «Это ужасно», но эта мысль значит не больше, чем мысль: «Вот трава, вот небо».

Ее тело деформировано, потому что она несет другие тела, детские тела Кожа вокруг костей висит мешками, и в этих мешках сидят дети разных возрастов. Они ползают по ее животу и груди. Одна рука становится толстой, как ствол дерева, когда ребенок залезает ей под кожу. Я вижу контуры его лица когда оно скользит вниз к локтевому сгибу.

Дети смеются, верещат крутятся, пока двигаются друг вокруг друга под кожей у Эльсы, как щенки играющие под простыней, и тело Эльсы постоянно меняется.

– Здравствуй, Эльса, – говорю я.

– Привет Йон, – говорит Эльса и я могу разглядеть чью-то блондинистую шевелюру: это детская голова хихикает пытаясь вылезти через горло и затем слезть на грудь. Взгляд Эльсы скользит по моему монструозному телу, и на ее губах появляется улыбка Она говорит:

– Вот ты какой.

– Да, – говорю я. – Вот я какой.

Позади нее я вижу горящего человека – Гуннара который с криками бежит по лугу. Моих ноздрей достигает запах, напоминающий аромат жареного мяса, и я втягиваю в себя этот запах, потому что он связывает меня с ним и с тем, кто он есть.

Я так счастлив.

Здесь я опускаю многословные описания луговых тел Оке и Сусанны. Для меня они, конечно, были существенны, но вы, читатель, не знакомы с ними в обычном мире. Может быть, будет возможность вернуться к ним позже. В настоящее время остановлюсь на том, что Оке был вариацией на тему Конана-варвара или воина из Спарты с огромным мечом. Сусанна была маленькой девочкой лет шести с симпатичным кукольным личиком и длинными светлыми волосами.