Брайан Олдисс - Галактики как песчинки

- Ну что я могу вам сказать? - вдруг потребовал Уиллиггс с неожиданной, какой-то мышиной яростью. - Нечего мне вам говорить. Не могу, у меня и слов-то таких нет. Вам сперва надо стать мной или таким как я, только тогда вам удастся понять.

В конце концов они выбрались наружу, оставив задыхающегося Уиллиггса валяться в пыли по ту сторону прилавка.

- Я даже не предполагал, что способен потерять контроль, - сказал Арс Стайкр, хмуря брови, облизнув костяшки пальцев, когда они вышли из магазина.

Он должен был знать, что камера давно парит над ними, но слишком глубоко погрузился в собственные заботы.

- Порой во мне образовывается словно пустота. Полагая, в своей ненависти мы даже более чем готовы. Но я непременно должен разузнать все это точно...

Его неподвижное лицо становилось на экране все крупнее и крупнее, затмевая все остальное. Один зрачок его невольно моргнул, затем сам Арс исчез из поля зрения.

Теперь все присутствующие, за исключением шефа, разом заговорили, все они испытывали удовольствие от схватки.

- Серьезно, - заметил Ормолу 3, - в этой последней сцене что-то есть. Ее бы переснять, конечно, с приличными актерами, добавить несколько выбитых зубов. Может быть под конец стоит швырнуть этого малыша в канал.

Определять время своего выхода было для Рапсодии специальностью. Он разбудил их так, что что-либо еще показывать необходимости не было. Он медленно спустился по тем нескольким ступенькам, что отделяли его от залы.

- Такова история человека по имени Арс Стайкр, - произнес Рапсодия, когда его правая нога коснулась последней ступеньки. - Он не смог довести ее до конца. После того, как он ударил этого малыша-портного, он все побросал и исчез в публичных домах Нсоюза. Он не остался даже закончить эту ленту, так что группе два пришлось свернуть все это. Арс оказался ненадежным человеком.

- И чего ради нам пришлось ждать двадцать лет, чтобы все это услышать? - послышалось восклицание Рапсодии Дубль Семь.

Сохраняя осторожность, Рапсодия 182 широко развел руками и улыбнулся.

- Потому что "Арс Стайкр" стало ругательным словом, со времени его исчезновения, - ответил он, нацеливаясь своими словами на большую Виолончель, - а потом был забыт. Но случилось так, что несколько дней назад я натолкнулся на Стайкра, и это навело меня на мысль поработать со старой лентой группы два.

Он постарался поместиться так, чтобы оказаться напротив Большой Виолончели и тем самым облегчить шефу возможность выразить удовлетворение его проницательностью, если только он окажется к этому расположен.

- Вы говорите, что Арс до сих пор жив? - продолжал настаивать на своем Дубль Семь. - Тогда теперь он должен быть совсем стариком. И чем же он занимается, ради Святого То?

- Болтается туда-сюда, бездельничает, - ответил Рапсодия. - Я не испытывал желания, чтобы меня увидели, разговаривающего с ним, и поэтому ушел при первой же возможности.

Теперь он оказался перед шефом.

- Ну, Б.В., - произнес он так вкрадчиво как только мог. - Только не говорите мне, что вы не уловили аромата ленты, того самого, что заставляет народ вскакивать на ноги и толпиться в проходах.

Словно умышленно преодолевая неуверенность, Большая Виолончель еще раз затянулся афротонизатором, потом осторожно отстранил его от губ.

Большая Виолончель промолвил:

- Из всей вашей пленки мы сможем использовать эту юную пару.

- Вот именно, - воскликнул Рапсодия, пытаясь хмуростью скрыть свое приподнятое настроение. - Юные любовнички! В них вся идея! Великая идея!

- Мне лично это все представляется как сага об обычном человеке, высказал свое мнение Ураган 304. - Мы могли бы назвать ее "Наш прекрасный город" - если такой заголовок легально не конфискован.

- Это уже забота Эдра Экскиски, - заметил кто-то.

Они начали обыгрывать тему, сегодня Харш был в победителях. Он уже собирался вырваться из просмотрового зала, когда рука прикоснулась к его плечу, и Рапсодия Дубль Семь приостановил его.

- Как же так получилось, что вы снова повстречались с Арсом Стайкром? - спросил он.

- Ненароком, - ответил счастливый Рапсодия. - Несколько ночей назад у меня было назначено свидание. Потом я ловил свободный гелиопузырь, и оказалось, что я иду по Босфорской площади. Эта старая развалина, торчащая в дверях, узнала меня и окликнула.

- Это был Арс?

- Это был Арс? Я, конечно, шел дальше по своим дверям. Но эта встреча натолкнула меня на концепцию теперешней ленты.

- А вы не спрашивали Арса, не нашел ли он то, что таится в сердце города? Ведь именно на поиски этого он и отправился?