Брайан Олдисс - Галактики как песчинки

- Разумеется.

Большая Виолончель кивнул.

- И все же ты слишком многое поставил на Бастион 44, доброжелательно ответил он. - В конце концов, он был всего лишь бездельник с камерой.

Город Арса Стайкра теперь опустел. Смятые пакеты из-под афротонизатора, мини-газеты, билеты программы, презервативы, упаковки лекарств, рекламные листки и цветы валялись в канавах. Гуляки плелись домой спать.

Бесформенную площадь слегка скрыл туман, подчеркивая безлюдность места. Толстяк в расстегнутой одежде вывалился из зала ощущений и побрел в сторону ближайшей движущейся дороги, его мотало как лист на ветру.

Во Дворце Пла-То пробило три с половиной ночи. В опустевших ресторанчиках гасло освещение, вызывая в сетчатке перевернутое изображение раскиданных стульев. Потускнели даже изящные купола Виолончели. Последняя шлюха устало потащились домой, крепко сжав в руках сумочку.

И все же площадь не опустела, присутствующих не убавилось. Безжалостный глаз камеры опустился ниже, выхватывая ряды дверей, последних наблюдателей за происходящим - тех, кто стоял в них, неподвижных, безучастных, даже тогда, когда вечер достигал своего апогея. Они ждали в дверных проемах, наблюдая за толпой, точно за стадом кроликов. Поблескивающие в тени, их лица выражали ужасающее, непередаваемое напряжение. Двигались только лишь их глаза.

- Эти люди прямо-таки обворожили Арса Стайкра, - сказал Рапсодия. Они были его открытием. Он верил, что если кто-то сможет привести его к сердцу города, то только эти люди, эти подземные обитатели, торчащие в дверях. Они проводили там ночь за ночью. Стайкр называл их "бессильными призраками празднества".

Экран мигнул, потом появилось новое изображение. Камера сверху следила за двумя людьми, идущими вдоль набережной канала. За Арсом Стайкром и его юным ассистентом, Рапсодией 182, они шли в направлении укромных уголков Тигра.

Обе фигуры остановились возле запущенной витрины, с сомнением приглядываясь к вывеске: "А. УИЛЛИГГС. КОСТЮМЫ И НАРЯДЫ".

- Меня не покидает ощущение, что что-то должно подвернуться, послышался голос Арса, когда снова заработал звук. - Мы обязательно должны услышать, что представляет собой этот город, от кого-нибудь такого, кто воспринимает его атмосферу более обостренно. С помощью этого парня мы сможем проникнуть в самое его сердце. Но удовольствия это не доставит.

Тьма... Казалось, она сочится из темных костюмов, они были специальностью древнего портного, теперь же висели, грузные и жесткие, вдоль стен - похороны во мраке. Костюмер Уиллиггс, оказался человеком-тритоном, черты его характера только что ничем не отличались от ночных зевак с Площади, теперь изменились в соответствии с его логовом.

Глазки Уиллиггса таращились и поблескивали как и тонущей крысы. Он отрицал даже свое присутствие на Нокспортской площади. Когда Арс начал настаивать на своем, он погрузился в молчание, поглаживая своими крохотными пальчиками по прилавку.

- Я - не офицер службы порядка, - втолковывал ему Арс Стайкр. - Я просто любопытный, просто хочу знать, чего ради вы торчите целыми ночами в дверях.

- Но в этом нет ничего неприличного, - пробормотал Уиллиггс в ответ, закатив глаза. - Я ничего не сделал.

- Вот именно. Вы ничего не делали. Тогда зачем вы - и все прочие, вроде вас - стоите там, если ничего не делаете? О чем вы тогда думаете? Что вы видите тогда? Что чувствуете?

У меня торговля, я должен ей заниматься, - запротестовал Уиллиггс. Я занят, разве вы не видите, что я занят?

- Я хочу только знать, что вы чувствуете, когда торчите там, Уиллиггс.

- Да оставьте же меня в покое, ясно вам?

- Ответьте только на мой вопрос - и мы уйдем.

- Мы можем сделать это так, что все будет стоить нам уйму времени, добавил юный Рапсодия, бросив знающий взгляд.

Маленький человечек украдкой покосился на него. Облизнув губы, он стал выглядеть таким ужасным, его крупное тельце, казалось, потеряло остатки крови.

- Оставьте меня в покое, - взмолился он. - Все, о чем я вас прошу оставьте меня в покое. Я же не оскорблял вас, верно? Покупатель может войти, я не могу не ответить на ваш вопрос. Пожалуйста, уйдите.

Неожиданно Стайкр прыгнул вперед, придавив крохотного человечка, стоявшего спиной к прилавку. Если сравнить досье на обоих, то второй просто не может быть, лицо у Стайкра было более отчаянным.

- Уиллиггс, - прошипел он. - Я хочу знать. Я должен знать. Я приходил сюда, на городскую помойку неделя за неделей, и на самом ее дне я откопал такую тварь как ты. Ты расскажешь, что вы испытываете здесь, на дне, или, будь я проклят, я сверну тебе шею.