Брайан Олдисс: Пара-циклоп

Мммм. Я.

Первая мысль: я есть я. Я есть все. Все и везде. Все, все, все ммммм.

Вселенная состоит из меня, я — это Вселенная. А если нет? Что это так равномерно пульсирует рядом? Нет, это, должно быть, тоже я, просто я еще не все понимаю. Все сейчас в тумане. В тумммане мммм.

Даже я — туман. И во всей моей бесконечности, во всей моей огромной и странной темноте я–тень. Память меня. Но могу ли я быть памятью... не-меня? Парадокс: если я–все, то может ли существовать еще кто-нибудь, не-я?

Откуда у меня берутся мысли? Почему я уже не как раньше, просто мммм?

— Проснись! Проснись! Да проснись же, наконец!

Нет! Не обращать внимания! Вселенная — это я. Раз ты говоришь со мной, значит ты — это я, и я приказываю тебе замолчать. Хочу только убаюкивающее, обволакивающее мммм.

— ..: Ты не Вселенная! Слушай, что я тебе говорю!

Громче?

— О господи, слышишь ты меня или нет?

Не понимаю. Я должен быть — все. Может ли часть меня, вроде этой пульсации, существовать... отдельно?

— Ты меня слышишь? Отвечай!

— Кто... кто ты?

— Слава богу, наконец-то ты стал принимать. Не бойся.

— Ты еще одна Вселенная?

— Я не Вселенная. Ты не Вселенная. Ты в опасности, и я должен тебе помочь.

Я... Опасность. Нет, свернуться, сжаться, мммм! Во всем мире только я. Не верить ничему, кроме меня.

— ... нужно быть осторожнее. Ну и работка, черт возьми! Эй, там, не спи.

Мммм. Хочу мммм...

— ... Был бы психоэмбриолог где-нибудь в десятке световых лет отсюда... Ну, надо продолжать. Эй, проснись! Проснись, если хочешь жить!

— Ты кто?

— Я твой отец.

— Непонятно. Где ты? Ты — это пульсация, которая есть не-я?

— Нет. Я далеко от тебя. Много световых лет... О, ч-ч-черт! Ну, как ты ему объяснишь?

— Оставь меня в покое. Когда ты говоришь со мной, я чувствую... боль.

— Держись за эту мысль, сынок, помни о боли. Не бойся ее, но знай, как много боли вокруг тебя. Меня она не оставляет ни на минуту.

— Интересно.

— Хорошо! Сначала — о главном. Самое важное — это ты.

— Я знаю. Это все не настоящее. Это сон, это эхо, которое я как-то улавливаю. Я придумываю, на самом деле есть только я и ничего, кроме меня.

— Постарайся сосредоточиться. Ты — всего лишь один из миллионов себе подобных. Я и ты — одной породы. Мы — люди. Только я уже родился, а ты — нет.

— Бессмысленно.

— Послушай! Твоя «Вселенная» находится внутри другого живого существа. Скоро ты придешь в настоящий мир.

— Так же бессмысленно. Любопытно.

— Не расслабляйся. Я пошлю тебе изображение, чтобы ты понял.

— А...? Расстояние? Свет? Цвет? Форма? Совсем не нравится. Боюсь. Боюсь упасть, страшно... Сейчас же вернуться в спокойное ммм. Мммм.

— Бедный малыш. Лучше оставить его в покое. Что, если он умрет? В конце концов, ему только шесть месяцев. В Академии эмбрионовоспитания их начинают будить и обучать только в семь с половиной. И потом, там работают специалисты. Если б я знал... Осторожнее ногу, ты, синий черт!

— Это изображение...

— А, ты еще здесь. Молодец! Ужасно жаль, что я разбудил тебя так рано, но у меня не было другого выхода.

— Меня хвалят, жалеют. Хорошо. Чудесно. Лучше, чем быть одному во Вселенной.

— Это уже кое-что, сынок. Ха, когда ты так говоришь, я, кажется, представляю себе, что чувствовал Создатель.

— Непонятно.

— Извини, я забылся. Не обращай внимания. Надо поосторожнее. Ты спрашивал про изображение. Послать еще?

— Только понемножку. Странно. Очень странно. Форма, цвет, красота. Это и есть настоящая Вселенная?

— Я просто показал тебе Землю, где я родился и где, надеюсь, родишься и ты.

— Непонятно. Покажи еще... формы, звуки, запахи.... А, на этот раз уже не так странно. Другое?

— Да, другое изображение. Вот еще Земля, смотри.

— А... Лучше, чем моя темнота... Я знаю только темноту, теплую и ласковую, но мне кажется, что я уже видел эти деревья.

— Родовая память, сынок. Мы с тобой делаем успехи. Твой мозг начинает работать.

— Еще красивые картинки, пожалуйста.

— Нам нельзя терять время на картинки. Мне нужно многое рассказать тебе, пока ты в пределах слышимости. И... эй, чего это мы остановились? Эти синие черти...