Брайан Олдисс - Галактики как песчинки

Он был одним из немногих людей в Сверхновой, имеющим право обращаться к шефу по инициалам, а не произносить его полное имя в Объединении. Он прыгнул, пародируя атлетизм на узенькое возвышение перед объемным экраном и улыбнулся присутствующим. Собралось человек двадцать пять, половину из которых Рапсодия знал только внешне. Собравшиеся резко разделялись на четыре группы: первую составляли шеф и его свита, вторую - собственная свита Рапсодии, возглавляемая Ормолой-8, третью - горсточка представителей от рекламы и сбыта со своими сопровождающими, и наконец, четвертую обычное количество стенографисток привлекательной наружности.

- Идея высказывается с уверенностью, - начал Рапсодия, - что она сможет дать Сверхновой прекрасную рекламу, потому что позволяет использовать наши студии для музыкального сопровождения, а кое-кого из нашего персонала даже в качестве актеров. К тому же она позволяет сконденсировать колоссальной силы воздействие, выраженное на языке человеческой драмы и симпатии зрителей. Но не только это - фоном ее является Нсоюз, величайшая столица планеты во всей Галактике.

Рассчитывая на произведение эффекта, Рапсодия сделал паузу. Кое-кто из присутствующих приободрился афротонизаторами. Но все вели себя спокойно.

- Могу видеть, что вы спрашиваете себя, - продолжал Рапсодия, вымученно улыбнувшись, - каким образом я собираюсь втиснуть так много пищи в двухчасовой объем. Сейчас это я вам и покажу...

Он выразительно махнул рукой, давая знак своему демонстратору. Экран стереовизора осветился.

На нем появилось лицо человека лет сорока с небольшим. Годы, иссушающие плоть, достигли своей цели только внешне, но под нежной кожей ощущалось утонченное строение костей: высокий лоб, твердость скул, решительность подбородка. Человек разговаривал, и, хотя звука не было, это придавало его чертам оживление как при беседе с самим собой. Это впечатление окончательно уменьшило самого Рапсодию 182.

- Перед вами, дамы и господа, - произнес Рапсодия, стиснув кулаки и выставив их перед собой, - лицо Арса Стайкра.

Присутствующие подались вперед, начали оглядываться, определяя произведенное впечатление. Рапсодия умышленно назвал Стайкра его подлинным, а не профессиональным именем. В больших объединениях, таких как Сверхновая, было принято, чтобы в качестве имен использовались районы проживания и номера блоков. Это служило не только для того, чтобы образовать единый фронт, который был должен вводить в смущение посторонних; это помогало членам организации определять ваше место в финансовой области, поскольку районы Нсоюза являлись изолированными островами, четко разграниченными по значимости. Вы должны были быть "королем кредита", чтобы жить в Виолончели, тогда как в Обстреле или в Струйке позволяли себе существовать только лишь одни паразиты.

Арс Стайкр числился индивидуалистом. Почему-то его именем по объединению, Бастион-44, никогда не пользовались, что и подчеркнул сейчас Рапсодия. Благодарный аудитории за внимание, он продолжал:

- Лицо великого человека, Арса Стайкра! Гений, известный только узкому кругу людей, он перед нами, в его подлинной студии, в которой он работал, к тому же все, кто его знал восхищались им и - почему бы мне не сказать прямо? - любили его! Я имел честь быть его правой рукой еще в те дни, когда он считался босом Документальности Два. Я задумал эту программу как его биографию - дань Арсу Стайкру, Бастиону 44!

Если он мог чем-то расшевелить Большую Виолончель и компанию, то своего он добился, потому что, рекламируя Арса Стайкра, он одновременно рекламировал и Харша-Бенлина, пока тот же самый Рапсодия снимал урожай на полях Виолончели.

- Стайкр кончил подонком! - выкрикнул кто-то.

Этим "кто-то" был Звездносферный 1337, смутьян.

- Я рад, что кто-то поднял этот вопрос, - продолжал Рапсодия, осторожно ставя Звездносферного на место тем, что опустил его имя. Действительно, Стайкр кончил свою жизнь подонком. Он не мог провести разграничения. Наша программа как раз и покажет - почему. Она же должна показать, какой твердостью должен обладать человек, чтобы жить в Нсоюзе и остаться в своем уме. Она должна показать, как много твердости требуется для того, чтобы служить общественности так как служим ей мы - потому что, как я уже говорил, эта программа будет не только об Арсе Стайкре, но и о Сверхновой, о Нсоюзе, о Жизни - короче, я намереваюсь затронуть в ней все!

Породистое лицо медленно исчезло с экрана, сменившись маленькой фигуркой Рапсодии, одиноко стоявшей на сцене. Хотя он и отличался худощавостью, чуть ли не изможденностью, Рапсодия постоянно пользовался таблетками, помогающими сбрасывать вес, ради удовольствия слушать, как его подчиненные называют его между собой "долговязый", что он час считал этаким признанием в любви.