Сигрун Слапгард - Сигрид Унсет. Королева слова

Приятное разнообразие внесло появление коллеги Нини Ролл Анкер — ее бездетная подруга тоже решила ненадолго составить ей компанию в пансионате. Они встречались за едой и по вечерам. По утрам же две известнейшие писательницы Норвегии работали — каждая над своей рукописью.

Перед Рождеством книга Унсет с помпой появилась на прилавках, к радости большой постоянной аудитории писательницы. Хотя роман и стал самым значительным произведением осеннего сезона, по мнению въедливого Карла Нэрупа, не все персонажи получились у Сигрид Унсет убедительными. Да и название «Весна» он посчитал ироническим, наподобие «Счастливого возраста». Критик задается вопросом, здесь ли читателю предлагают искать альтернативу «Йенни» [260] Tidens Tegn, 15.12.1914. . Другие рецензенты отмечают, что теперь Сигрид Унсет «оправдала надежды друзей: она отнюдь не собиралась становиться чьим-то эпигоном и бытописателем нравов богемы. <���…> Остались в прошлом бурные эмоции — „Весна“ написана в значительно более спокойном тоне» [261] Kristian Elster i Kirke og kultur, 1915. .

Кое-кто упрекает писательницу за фрагментарность композиции, но зато ее описания Кристиании пришлись по душе всем. Снова она доказала, что как никто другой знает город и горожан. Рецензент «Дагбладет» Эйнар Скавлан иронизирует над литературным развитием Унсет: «Когда-то Сигрид Унсет писала маленькие, тоненькие книжки. Стройные, что твои юные девушки, — и такие же очаровательные и беспомощные одновременно, полные юношеской горечи и беспокойства, мечтательной тоски и отчаяния, но в то же время с ноткой протеста, призыва к бунту». По мнению Скавлана, увеличение объема не стало признаком зрелости таланта — все равно как если бы одну из ранних новелл Унсет положили в воду, и она разбухла до размеров толстого романа: «Содержание не стало богаче, скорее беднее, потому что важные моменты разбавили ненужной болтовней» [262] Dagbladet, 29.11.1914. . Возможно, негативная критика отчасти объясняется раздражением, которое Сигрид Унсет вызвала у культуррадикалов своей неполиткорректностью. Например, в уста героини романа Розы Вегнер она вкладывает фразу: «Ты принадлежишь ему, как кольцо на его пальце, он может взять тебя и носить повсюду с собой или отложить в сторону. И все это будет неважно, главное — ты принадлежишь ему…» [263] Våren, s. 77. {30} 30 Унсет С. Фру Марта Оули… С. 210. . Эти слова были только отголоском мыслей, которые она высказывала еще после первой поездки с любимым в Париж. Слова, верность которым она подтвердила, надев на палец его кольцо, и которым старалась соответствовать в жизни и творчестве. Теперь она уже знала, что «там, где в супружестве царит Великий Эрос, великая страсть, она приносит не меньше вреда здоровью и счастью, чем венерические болезни» {31} 31 Там же. С. 325. , — так говорит в романе «Весна» умный доктор [264] Våren, s. 174. .

Из своего собственного опыта она извлекла еще одну новую мудрость: невозможно жить своей жизнью, не вмешиваясь в жизнь других. Под этим новым углом зрения и ее «украденное у судьбы счастье» представало в новом свете. А ведь у Сигрид Унсет Сварстад все еще было только впереди.

Ши, Синсен.

Можно ли создать в доме атмосферу вечного праздника? В новой книге она позволила любви победить. После напряженного труда Сигрид Унсет Сварстад была как выжатый лимон. Зато книга опять принесла неплохой заработок.

До конца года Сварстад успел принять участие еще в одной выставке и тоже был доволен результатами. Правда, основную долю внимания перетянули на себя молодые художники, зато его работы удостоились хвалебных отзывов. Особенно удачными оказались римский пейзаж «Виа Бокка ди Леоне» и римский же портрет Сигрид Унсет, а также «Овощной рынок в Брюгге» и Темза с ее фабриками. Его дети все больше времени проводили в Ши, сам же он по-прежнему разрывался между Ши и мастерской в городе. Зимой начало казаться, что домик в Сулванге как будто съежился и уменьшился в размерах. В мире свирепствовала страшная война, о поездках пришлось надолго забыть.

Где-то в начале 1915 года Сигрид Унсет ощутила в себе движение новой жизни. Теперь надо было и быт семьи планировать по-новому. Как устроить его так, чтобы оба родителя могли работать и при этом обеспечить всем детям надлежащий уход? Потому что если оба не будут работать, никакого дома не получится — денег не хватит. Что думал Сварстад — был ли с ней согласен? Разделял ли ее амбициозные и бескомпромиссные планы по отношению к дому и семье?