Сигрун Слапгард - Сигрид Унсет. Королева слова

В июне Сигрид Унсет углубилась в работу. Она писала статьи о норвежском Сопротивлении и собирала материалы для биографии Линнея. Она работала и ждала новостей о Хансе и о Норвегии. Она еще не знала, что Гунвор приехала на велосипеде в Бьеркебек и от Матеи узнала про гибель Андерса. Не знала она и о том, что двойную могилу в Меснали вскрыли 8 июня и рядом с Моссе упокоился ее старший брат Андерс. Во время погребения читали молитву, и там были такие слова: «Воюй за все, что тебе дорого». Она также не знала, что Гунвор сделала так, как и она сама поступила бы в подобной ситуации: взяла с собой букет ярко-голубых цветов из Бьеркебека, чтобы водрузить их на могилу посреди растущих там белых ветрениц.

Ей сообщили, что ее сын Ханс жив и здоров и скоро приедет в Швецию. Она намеревалась продолжить свое странствие вместе с сыном. Чуть позже писательница узнала подробности о похоронах Андерса, которые устроила ее сестра Сигне. Ханс и Уле Хенрик Му почти догнали ее в Отте, но именно «почти». Им не повезло, это факт, а потом им пришлось через горы возвращаться в Лиллехаммер.

Стокгольмские газеты печатали пространные статьи о ее драматическом побеге. Они опубликовали также фотографию Андерса с надписью «Маме». Ее охотно повсюду приглашали, но она не слишком рвалась участвовать в каких-либо акциях, если только не ради «дела». А «делом» она считала и помощь Финляндии, и борьбу с нацизмом — оба эти фронта казались одинаково важными в борьбе за свободу. Сейчас она хотела, чтобы ее услышали повсюду, и писала свои первые тексты на английском.

10 июня американский журнал «Лайф» опубликовал большую подробную статью «Мой побег из Норвегии». Подзаголовок гласил: «Лауреат Нобелевской премии рассказывает, каково убегать из своей родной страны от нацистов». Сигрид Унсет представили читателям как одну из величайших современных писательниц. Ее шедевр «Кристин, дочь Лавранса» был продан в США тиражом более 200 000 экземпляров. Статью проиллюстрировали портретом писательницы, фотографией зимнего Бьеркебека и панорамной фотографией Лиллехаммера и Молде.

По-прежнему Унсет больше нравились неформальные праздники, чем званые обеды и ужины в ее честь. Однажды июньским вечером в Стокгольме художник Чьелль Лёвенадлер пригласил чету Лютткенсов на ужин в свою мастерскую. Сигрид Унсет как-то позировала для портрета — это был ее вклад в выставку картин из Норвежского собрания — и тоже была приглашена, но отказалась прийти, сославшись на усталость. Художник огорчился, особенно потому, что в запасе у него была бутылка виски.

— А ты просто позвони ей, — посоветовал Ингве Лютткенс.

Лёвенадлер последовал его совету — он позвонил и повторил свое предложение, у него есть такой замечательный виски — огромный дефицит по тем временам. Он с удовольствием заедет за ней на машине. На другом конце трубки наступила тишина.

— Я и сама могу взять машину, — ответила Сигрид Унсет.

И все же она пришла и была в отличном настроении, «совершенно обворожительна», по словам Лёвенадлера [707] Fontander 1992, s. 55. .

Хансу удалось улизнуть от немцев и попасть в Швецию. «Не было более счастливого дня в моей жизни, чем тот, когда я встретила Ханса на перроне вокзала в Стокгольме» {98} 98 Унсет С. Возвращение в будущее. С. 63. , — позже напишет она [708] Tilbake til fremtiden, s. 64. . Теперь началась свистопляска с оформлением проездных документов. Но все билеты на пароходы через Петсамо {99} 99 Печенга. были уже распроданы. Таким образом, чтобы попасть в Америку, придется преодолеть длинный и долгий путь — через Россию, Сибирь, Японию и Тихий океан. Альфред Кнопф телеграфом выслал деньги в Швецию. В США уже давно приостановили все денежные переводы в оккупированную Норвегию, а Ханс рассказал, что Эйлиф Му был в отчаянии, поскольку Сигрид Унсет уехала, не заплатив налогов на огромную сумму.

Неужели Унсет не могла договориться, чтобы для нее сделали исключение, через посла Гарриман, которую она хорошо знала и которая как раз тоже находилась в Стокгольме? И все же несмотря на то, что Алиса Лютткенс принимала посла как дорогого гостя, Гарриман считала, что это невозможно. Разве нельзя сделать так, чтобы переведенные деньги не попали в поле зрения к нацистам? Для США запрет на перевод денег в оккупированные страны был делом принципа, и Му в Бьеркебеке следовало искать иное решение.

Ханс рассказывал: Сварстада очень оскорбило, что Му подумал, будто все средства на счет Андерса поступали от Сигрид Унсет. Фактически именно Сварстад перечислял в последнее время самые солидные суммы на его счет, и Му следовало бы извиниться.