Джоди Пиколт - Второй взгляд

Для этого необходимо избавиться от некоторой части человечества.

Смотрю на них в приоткрытую дверь; ощущение такое, будто наблюдаешь, как на твоих глазах киснет в чашке молоко. Спенсер приветливо улыбается.

— Геноцид противозаконен, — изрекает он.

— Только в том случае, если признать его геноцидом, — хохочет отец и снова берется за кий. — Белые или черные? — спрашивает он, предлагая Спенсеру выбрать шары.

Сама не сознавая, что делаю, врываюсь в бильярдную. Наверное, я бледна как полотно. Спенсер роняет кий и подбегает ко мне.

— Сисси, что случилось? — испуганно спрашивает он. — Что-то не то с ребенком?

— С ребенком все в порядке, — качаю я головой.

— Дорогая, ты выглядишь так, словно только что увидела привидение, — хмурится отец.

Возможно, так и есть. Я увидела то, чего прежде не замечала. Но теперь с моих глаз спала пелена. Спенсер забирает чайную ложку, которую я судорожно сжимаю в пальцах:

— Ты не должна этим заниматься. Для подобных дел у нас есть Руби. А тебе сейчас лучше прилечь. Пойдем, я провожу тебя в спальню.

— Я не хочу ложиться! — Голос мой переходит в пронзительный визг. — Я не хочу… не хочу…

Резко отталкиваю Спенсера, ложка со звоном падает на пол. Я заливаюсь слезами.

Отец обнимает меня за плечи:

— Сисси, ты просто устала. Сядь и успокойся.

— Сисси, слушайся папу, — подхватывает Спенсер.

Проблема в том, что я слишком долго слушалась других. И уже не знаю, кто я такая.

— Позвоните доктору Дюбуа, — тихонько говорит Спенсер отцу.

Тот кивает и идет к телефону.

Спенсер усаживает меня на стул, опускается на корточки и гладит мои колени. Какая все-таки морока иметь душевнобольную жену!

— Сисси… — бормочет он растерянно, мое имя извивается в воздухе, как леденец-ленточка.

— Спенсер, Спенсер… — беспомощно повторяю я. — Что же нам делать, Спенсер…

Все женщины, входящие в палату представителей штата Вермонт, за исключением отсутствующей миссис Фарр из Монктона, поддержали законопроект 1931 года о стерилизации.

Доктор Дюбуа вставляет в уши наконечники трубок стетоскопа. Я лежу на кровати. Загородив меня своим телом, он начинает расстегивать мою блузку. Слишком поздно вспоминаю, что на шее у меня — кожаный мешочек с травами, который дал мне Серый Волк.

Взгляд мой встречается со взглядом доктора. Прежде чем он успевает коснуться мешочка, я запахиваю полы блузки. Трясу головой и пытаюсь насквозь просверлить доктора Дюбуа глазами. Он озадаченно сдвигает брови. Не сводя с него глаз, застегиваю блузку и ожидаю, какие действия доктор предпримет в ответ.

Доктор Дюбуа благоговеет перед Спенсером, но я — его пациентка, и, как ни странно, для него это многое значит. Он вынимает стетоскоп из ушей. В глазах доктора светится вопрос, на который я не собираюсь отвечать.

— Ну что ж, малыш чувствует себя прекрасно, — произносит он. — Думаю, все, что вам сейчас необходимо, — как следует отдохнуть. — Он извлекает из бутылочки две снотворные пилюли, протягивает мне и наблюдает, как я отправляю их в рот и запиваю водой из стакана, который он держит наготове. — Умница, — кивает он. — Когда вы проснетесь, Сисси, вы будете чувствовать себя намного лучше. И знайте, что вы можете обращаться ко мне в любое время, когда вам понадобится помощь.

С этими словами он отходит от кровати и направляется к Спенсеру. Тот маячит в дверях. Они о чем-то приглушенно переговариваются, а я поворачиваюсь на бок, незаметно выплевываю пилюли и прячу их в наволочку.

Спать мне сейчас никак нельзя. Если я засну, то не смогу встретиться с Серым Волком. Он будет ждать меня в лагере после обеда. Разумеется, теперь, когда доктор Дюбуа побывал у нас, мне придется придумать новый предлог для своей отлучки. Может, стоит сказать, что я хочу съездить в канцелярский магазин за шелковой бумагой для приглашений на нашу вечеринку? Как эти люди не понимают, что мне не нужны пилюли, не нужен сон? Я нуждаюсь в присутствии тех, кто не хочет, чтобы я проспала всю свою жизнь.

Кровать проседает: рядом со мной садится Спенсер.

— Я так устала, — лепечу я, прикрыв глаза.

— Не ты одна, — отвечает Спенсер с неожиданной резкостью.

На несколько мгновений у меня перехватывает дыхание.

— Потрудись объяснить, почему доктор Дюбуа, к которому за последние две недели ты ездила шесть раз, совершенно не помнит о твоих визитах? — цедит Спенсер, и щеки его покрываются красными пятнами. — Черт возьми, какая причина могла заставить мою жену решиться на подобную ложь? — Он с силой сжимает мое плечо и трясет меня. — Ты солгала не единожды, а множество раз!