Уилбур Смит - Хищные птицы

Хэла потрясли ее слова и отдались во всем его теле; он повернулся, чтобы посмотреть на девушку, но ее глаза были закрыты. Он даже подумал было, что ослышался, но ее пальцы крепче сжались на его руке. Она встала и потянула Хэла за собой.

Все так же не глядя на него, Юдифь повела Хэла из большой каюты в маленькую, примыкавшую к ней. Там она закрыла дверь и заперла на задвижку.

– Твоя одежда насквозь промокла, – сказала она.

И принялась раздевать его, словно горничная. Движения девушки были спокойными, неторопливыми. Сняв с Хэла рубашку, она коснулась его груди, провела по ней длинными смуглыми пальцами. Потом опустилась перед ним на колени, расстегнула ремень, спустила вниз его штаны. И когда Хэл оказался перед ней полностью обнаженный, она пристально уставилась на его мужское достоинство темным глубоким взглядом, но прикасаться к нему не стала.

Поднявшись на ноги, Юдифь взяла Хэла за руку и подвела к жесткой деревянной койке. Хэл попытался уложить ее рядом с собой, но Юдифь отвела его руки.

Стоя перед ним, она начала раздеваться сама. Расшнуровала кольчугу, и та упала на пол к ее ногам. Под этим тяжелым, мужским военным одеянием тело девушки являло собой образец женственности. Кожа Юдифи походила на полупрозрачный янтарь. Маленькие круглые груди украшали твердые соски, темно-красные, как спелые ягоды. Стройные бедра скульптурной линией переходили в тонкую талию. А холмик Венеры прикрывали пушистые кучерявые волоски безупречного черного цвета.

Наконец она подошла к лежащему Хэлу, наклонилась над ним и крепко поцеловала в губы. А потом, тихо вскрикнув, плавным движением легла на него. Хэл был изумлен силой и гибкостью ее тела, когда обнял ее…

Во второй половине того жаркого, похожего на сон дня их разбудил плач ребенка в соседней каюте. Юдифь вдохнула, но тут же встала. Одеваясь, она смотрела на Хэла так, словно желала запомнить каждую черточку его лица и тела. А потом, зашнуровав кольчугу, подошла к нему.

– Да, я действительно люблю тебя. Но точно так же, как Господь избрал тебя, Он и на меня возложил особую миссию. Я должна позаботиться о том, чтобы малыш-император был возведен на трон Престера Джона в Аксуме.

Она довольно долго молчала, потом тихо продолжила:

– Если я снова тебя поцелую, я могу утратить решительность. Прощай, Генри Кортни. Я всем сердцем желала бы стать обычной девушкой, тогда все могло бы быть иначе.

Она быстро подошла к двери и вышла, чтобы позаботиться о своем императоре.

Хэл приказал встать на якорь у берега Митсивы и спустить на воду баркас. Дэниел Фишер благоговейно поставил в него табернакль Марии. Юдифь Назет в полных доспехах и боевом шлеме стояла на носу, держа за руку маленького мальчика. Хэл взялся за румпель, и десять матросов на веслах повезли их к суше.

Епископ Фасилидес и пятьдесят военных офицеров ждали их на красном песке. Десять тысяч воинов выстроились на утесах наверху. Когда они узнали своего генерала и своего монарха, тут же разразились громкими приветственными криками, разнесшимися по всей равнине. Гром их голосов был подхвачен голосами армии, стоявшей вдоль дальних холмов.

Эти полки утратили боевой дух и уже готовы были уйти в горы и во внутренние земли, думая, что их бросили и их генерал, и император. Но, услышав радостные крики, они повернули назад. Шеренга за шеренгой, колонна за колонной они сливались в могучий поток, копыта их лошадей поднимали облака красной пыли, а их оружие сверкало на солнце, и голоса сливались в победоносный хор. Войска возвращались.

Фасилидес вышел вперед, чтобы приветствовать Иясу, когда тот ступил на берег, держась за руку Юдифи. Пятьдесят офицеров опустились на одно колено и взмахнули мечами, призывая на юного императора Божье благословение. А потом бросились вперед и стали отчаянно добиваться чести нести табернакль Марии на своих плечах.

Распевая боевой гимн, они длинной процессией потянулись по скалистой тропе.

Юдифь Назет села на черного жеребца в золотых нагрудных латах и с султаном из страусиных перьев на голове. Развернув коня, она заставила его, пританцовывая, подойти туда, где у края воды стоял Хэл.

– Если мы начнем выигрывать сражение, нечестивцы попытаются уйти морем. Так обрушь на них гнев и месть Господа со своего прекрасного корабля! – приказала она. – Если мы будем проигрывать, пусть «Золотая ветвь» ждет нас здесь, чтобы спасти императора.

– Я буду ждать тебя здесь, генерал Назет. – Хэл взглянул на Юдифь, постаравшись придать словам особое значение.