Уилбур Смит: Золото

Все началось, когда мир был еще очень молод, когда человека еще не было, да и сама жизнь не успела зародиться на планете.

Земная кора была еще тонкой и мягкой, деформированной и изломанной чудовищным давлением изнутри.

Плоская сейчас материковая плита Африки в то время представляла собой горный массив. Хребет за хребтом то поднимались ввысь, то рассыпались под воздействием движений магмы на огромной глубине. Таких гор человек не видел никогда, по сравнению с ними даже Гималаи выглядели бы карликами. Гигантские, окутанные паром горные громады, из щелей и зияющих ран которых сочилась лава.

Она поднималась от центра Земли сквозь трещины земной коры, постепенно остывая, таким образом менее летучие минералы оставались внизу, а вещества с более низкой точкой плавления выносились на поверхность.

В один из моментов бесконечного течения времени открылась серия трещин в одном из безымянных горных хребтов, и из них хлынули реки расплавленного золота. В результате каприза природы изменение температуры и химические реакции привели к грубому, но достаточно эффективному процессу обогащения. Материнская порода остыла и затвердела на поверхности Земли, и концентрация золота в ней была очень высокой.

Человек просто не в состоянии представить размеры гор того времени, сила ветров и ливней была им под стать.

Золотая жила была зачата на фоне дьявольского пейзажа – голые скалы, отвесно уходившие в облака, темные от сернистого газа, отрыгнутого землей, плотные и непроницаемые для солнечных лучей.

Атмосфера была насыщена влагой, которой впоследствии суждено было стать морями.

В течение многих миллионов лет дождь и ветер разрушали безымянный горный хребет с золотыми склонами, дробили его и уносили ручейками и целыми реками грязи и песка вниз в ущелье.

Скалы постепенно остывали, вода задерживалась на них дольше, и вскоре в долине образовалось озеро размером с внутреннее море.

В это озеро дождевые потоки с золотых склонов несли мельчайшие частицы желтого металла, которые вместе с песком и кварцевым гравием образовали на дне плотный пласт.

Со временем все золото со склонов хребта было перенесено на дно озера.

Затем, как случалось примерно каждые десять миллионов лет, Земля вступила в очередной период сейсмической активности. Поверхность сотрясали чудовищные землетрясения – одно за другим.

Один из ужасных толчков расколол дно озера от берега до берега, вода ушла, а осадочный пласт распался на множество фрагментов, разбросанных беспорядочно в виде гигантских, многомильных торосов.

Снова и снова землетрясения властвовали на Земле. Скалы качались и падали, заполняя обломками бывшую котловину озера, погребая под собой одни обломки золотоносного пласта, превращая в пыль другие.

Период сейсмической активности прошел, нисколько не повлияв на царственное течение времени. Приходили и уходили потопы и засухи. Вспыхнула и ярко разгорелась волшебная искра жизни, которая, пройдя гигантский путь от чудовищных рептилий, сквозь многочисленные изгибы и повороты эволюции, породила к середине плейстоцена человека-обезьяну – австралопитека, впервые поднявшего с земли берцовую кость бизона, чтобы использовать ее в качестве оружия или инструмента.

Австралопитек стоял в центре раскаленной солнцем равнины, простиравшейся на многие сотни миль во всех направлениях, так как горы давно были разрушены, а озера и русла рек засыпаны их обломками.

Восемьсот тысяч лет спустя на этом же самом месте оказался дальний, но прямой потомок австралопитека с инструментом в руке. Человека звали Харрисон, а его инструмент был более сложным, чем у предка. Это был изыскательский молоток, изготовленный из металла и дерева.

Харрисон наклонился и отбил молотком образец породы, обнажившейся из сухой коричневой африканской земли. Выпрямившись, он стал рассматривать его в лучах солнца.

Это был не представляющий никакого интереса конгломерат с серо-черными прожилками. Харрисон разочарованно что-то пробурчал, потом, уже почти потеряв надежду, лизнул одну из граней. Это был старый старательский прием, позволявший выявить зерна металла в руде.

Его глаза удивленно сузились, увидев сверкнувшие в глубине золотистые частицы.