Аристофан: Облака

Ай, ай, ай, ай!
Владыка Зевс, какая ночь ужасная!
Конца ей нет! Когда же рассветет заря?
Давно уже слыхал я, как петух пропел.
Храпят рабы. Ах, прежде было иначе!
Война, чтоб ты пропала! Много зла в тебе!
Из-за тебя и слуг не смеем высечь мы. [1] …и слуг не смеем высечь мы. – В годы войны афинские хозяева боялись, как бы рабы не сбежали к противнику или не оклеветали их ложными доносами.

А этот вот молодчик, ладно скроенный,
Всю ночь без передышки спит, без просыпа,
Свистит, трещит, в двенадцать шуб закутавшись.
Ну, что ж, и я закутаюсь, и я вздремну.

Беда мне: не могу уснуть! Грызут меня
Корма, овсы, расходы и долги мои.
Всему виною – сын мой. Закрутив вихор,
В седле гарцует, правит он четверкою,
Во сне конями бредит. Я же мру живьем,
И долг растет.

Эй, мальчик, огонек подай!
И книгу принеси мне! Перечесть хочу,
Кому и сколько должен, сосчитать лихву.

Кому ж я должен?

«Пасии двенадцать мин».
Как, мин двенадцать? Пасии? За что это?
«За жеребца гнедого». Горе, горе мне!
Пусть сам бы сгнил я! Глаз бы вышиб жеребьем!

Плутуешь, Филон! Не виляй! Прямей держи!

Вот, вот оно, несчастье! Вот в чем зло мое!
Сын и во сне мечтает о ристаниях.

На сколько едешь ты кругов на празднике?

Отца вконец заездил! Ощипал кругом!
Кому ж еще я должен кроме Пасии?
«Три мины, за хомут и хлыст, Аминии». [2] Мина – денежная единица в Афинах, насчитывающая 1200 драхм (свыше 24 р. серебром).

Проезди и в конюшню пригони коня!

Меня из дому скоро вовсе выгонишь!
И тяжбу проиграю, и лихва меня
Сживет со света.

Эй, родитель, что с тобой?
Чего ворчишь? Ворочаешься до утра?

Грызет меня из-под перины староста.

Старик, оставь причуды, не мешай мне спать!

Спи, если хочешь! Только знай: долги мои
Когда-нибудь падут тебе на голову.
Ox, ox!
Пускай бы удавилась сваха подлая,
На матери твоей меня женившая.
Чудесной, тихой жил я жизнью сельскою,
В уюте, и в достатке, и в спокойствии
Средь пчел, вина, оливок и овечьих стад.
Тут в жены взял племянницу Мегаклову, [3] Мегакл – имя, часто повторяющееся в роду Алкмеонидов.
Родню Кесиры, важную, надутую.
Женился, спать пошел с ней, от меня землей
Воняло, сеном, стойлом и достатками.
От барышни – помадой, поцелуями,
И Афродитой пахло, и расходами.
Но не была лентяйкой, ткала в две руки.
Свой рваный плащ тогда я ей показывал
И говорил: «Супруга, слишком тонко ткешь!»

Нет масла в ночнике у нас ни капельки.

Проклятье, твой ночник – негодный пьяница!
Ступай и лопни!

Для чего же лопаться?

Фитиль купил ты толстый и прожорливый.

Позднее сын вот этот родился у нас,
Ох, у меня и у любезной женушки.
Тут начались раздоры из-за имени.
Жене хотелось конно-ипподромное
Придумать имя: Каллиппид, Харипп, Ксантипп. [4] Каллиппид, Харипп, Ксантипп – вторая часть каждого имени содержит корень «иппос» («конь») – конный спорт был непременным занятием аристократической молодежи.