Аристофан - Птицы

Вперед! Вперед!
Нападай, налетай, неприятеля бей,
Окружай, в смертоносную битву иди,
Крылья грозно раскинув.
Пусть они у нас поплачут!
То-то славно поклюем!
Ни на облаке воздушном, ни в горах, покрытых лесом,
Ни в седой морской пучине злым врагам теперь не скрыться,
От меня не улизнуть.

Что ж вы медлите? Терзайте, клюйте, бейте стариков!
Где начальник наш пехотный? В наступленье, правый фланг! [28] Начальник пехотный – то есть таксиарх, избирался по одному от каждой филы.

Вот так так! Куда же деться?

Стой на месте, дуралей!

Разорвут ведь на кусочки!

Но куда же ты от них
Убежишь?

И впрямь куда бы?

Вот что я тебе скажу –
Не отступим, будем драться. И давай возьмем горшки.

Да зачем горшок мне нужен? [29] Да зачем горшок мне нужен? – Чтоб сова не подошла. – Горшечное ремесло в Афинах находилось под покровительством богини Афины Паллады. Поэтому сова не посмеет притронуться к горшку.

Чтоб сова не подошла.

Ну а эти, с острым клювом?

Вертел в руку ты возьми,
Чтоб колоть и отбиваться.

А с глазами как мне быть?

Нужно миску или чашку нахлобучить на глаза.

Ах, мудрец! Как полководец, сразу выход ты нашел!
Молодец. В военном деле нос ты Никию утрешь. [30] Никий – афинский политический деятель, назначенный вопреки его желанию командующим Сицилийской экспедицией. Он не отличался необходимой для полководца энергией и решительностью.

Эй, ура, ура! Не медлить! Клюв и когти изготовь!
Бей, терзай, щипи, царапай! Расколи сперва горшок!

О негоднейшие звери, неужели этих двух
Ни за что убить хотите и на части разорвать?
Ведь они моей подруге и родня и земляки.

Нет, щадить мы их не будем! Кто бы волка стал щадить?
Разве есть у нас подлее, ненавистнее враги?

Пусть природа их враждебна, мысли их любезны нам.
И с полезнейшим советом к нам пришли они сюда.

Как же могут быть полезны их советы и слова,
Если это наших дедов, наших прадедов враги?

Умный многому сумеет научиться у врага.
Осторожность – вот спасенье! От друзей нельзя тому
Научиться, что прекрасно недруг лютый преподаст.
От врагов, не от друзей же научились города
Крепостные строить стены и военные суда.
Сбережет наука эта дом, и деньги, и детей.

Да, пожалуй, нужно прежде этих выслушать людей:
И от недруга услышишь слово мудрое подчас.

Поостыли, поостыли. Потихоньку отступай!

Вы должны бы мне в угоду справедливо поступить.

Никогда мы, друг, доселе не перечили тебе.

Ну, теперь запахло миром. Значит, можно нам теперь
Отставить и горшок и чашку!
А вертел кухонный поднимем
И, как с копьем, военный лагерь
Мы обойдем, обозревая
Окрестности с высот горшечных.
Не может речи быть о бегстве!

А если умереть придется,
Где нас обоих похоронят?

Да где ж? На площади Гончарной [31] На площади Гончарной – То есть в Керамике, районе Афин, где хоронили граждан, павших в бою за родину.
Нас на общественные деньги
Схоронят. Скажем полководцам,
Что пали мы в бою с врагами,
На славном поле Птицефонском. [32] …на славном поле Птицефонском. – В оригинале речь идет о городе Орнеях («орнис» – по-гречески «птица»), который в 415 г. до н. э. был захвачен спартанцами, а затем разрушен аргосцами. Человеческих жертв в Орнеях не было, так как жители его были заранее эвакуированы.