Елена Кисель - Аид. Любимец судьбы

там просто одиноко в углу. Аид, не надоело сбегать и кор-

чить из себя сироту? А ну-ка давай сюда, на свет… празд-

ник или нет, а? Одиночка! Да мы еще твою свадьбу на этом

празднике сыграем!

Я собрался было позорно дезертировать прямо из-за

пиршественного стола, но куда там, когда у тебя на плече

висит Громовержец!

– Давно пора, кстати, – вставил Посейдон. Он прихле-

бывал страшную смесь из вина, нектара и хмельного меда.

– А то все женатые, а старший – непонятно что…

– А что ему жениться, – полупьяное и злобненькое

хихиканье из угла. – К-когда мои братики в п-подземном

мире… в любое время и с распростертыми объятиями…

и-и-ик! Свистнула лабрисса, которую неосмотрительно поло-

жил рядом с собой Зевс. Еще немного – и черепушка Мома,

Правдивого Ложью, была бы аккуратно расколота надвое.

Пир примолк.

– Зря ты так, – осуждающе протянул Зевс и рассеянно

сунул мне в руку полную чашу. – Попросил бы меня – я б

молнией…

Река торжества вернулась в свое русло.

Сатиры, кентавры, божки, дриады. Речи – одна дру-

гой пышнее. Тосты – один другого хвастливее.

Напевает Гестия, поднося чашу с нектаром, ободряю-

ще касается руки – ладно тебе, невидимка!

431

Орешки в меду и кабаний бок с дикими травами

напоминают, что не один же нектар хлебать да амброзией

закусывать.

Посейдон в сотый раз рассказывает, как похищал

свою жену – Амфитриту. Зевс в ответ красноречиво молчит

о своих подвигах: Гера буравит его взглядом, обещающим

вторую Титаномахию.

И они меня еще женить хотели? Это чтобы не им од-

ним мучиться, что ли?!

Арес шутя борется с Гефестом, судя по увечьям,

шутки заканчиваются почти сразу. Артемида отыскала лук,

никого не убила, теперь соревнуется с братом в стрельбе.

Танцуют хариты и музы. Дергает меня за край гиматия роб-

кий юноша с фиалковыми глазами – божок какого-то ручья.

– Там… там Гермес просил… чтобы Кронида…

– И? Тебе не говорили, что я из них – самый неужив-

чивый? Трепещут густые ресницы над омутами глаз.

– Но ты же из них самый трезвый…

Тартар бы забрал таких помощничков.

Племянник ждал меня на открытой площадке.

Нетерпеливо переминался с ноги на ногу. Ткнул пальцем в

небо, как только меня увидел. Молча.

Потом с невольным уважением выслушал все, что

я сказал по поводу открывшейся мне картины. Протянул

вполголоса:

– Такого даже Посейдон не говорит.

Небо у горизонта явственно провисало. Кренилось

на Землю-Мать, будто Уран вновь решил покрыть ее, чтобы

породить новое поколение титанов.

А может, просто решил заключить в объятия – успо-

коить после потери детей.

Зарницей метнулась мысль: я не видел Геи на пиру – и

канула в ночную темень, вытесненная другой. Ну, конечно.

432

Взлетающие в небо горы, скалы, полыхающий огонь, дро-

жащий от поступи Гекатонхейров свод… Уран просто не

выдержал.

За пиршественный стол я вернулся с настолько мрач-

ной миной, что Зевс встревожился.

– Что? – одним углом губ (вторым он улыбался пыш-

ногрудой харите).

– С титанами все решено?

Память не подводила нашего предводителя – сколько

ни пьянствуй.

– Атлант отсиживается у себя дома, на Западе. С

дочерьми. Пока молчит и не вмешивается, но делать с ним

что-нибудь нужно, пока бунт не поднял. Все думаю, что…

Говорите, делать что-то нужно? Есть тут одно пред-

ложение…

– Давай, – шепнул Зевс, дослушав только до слов

«Уран скоро грохнется нам на головы».

– Доверишь мне?

– Я бы сам… брат, одолжи шлем?

Ну уж нет. Ты предводитель – тебе за всех на пиру

и отдуваться. Сообщай им свою волю, и участь, которую

ты измыслил для могучего Алтанта – Немезида от страха

побледнеет! Купайся в одобрении и здравницах.

А я прогуляюсь. С Гермесом (у него одного мозги не

отшибло). Невидимкой. И – ладно уж, без колесницы, по-бо-

жественному. Не каждый день подпорку под небо ставим.

С Алтантом провозились недолго. Выяснилось, прав-

да, что жилище его – неподалеку от того самого сада с зо-

лотыми яблоньками, подарка Геи на свадьбу Геры и Зевса…

Впрочем, Гермес махнул рукой и заявил легкомысленно:

– А чего там! Заодно и посторожит…

И в два счета уболтал своего деда так, что тот сам

принял небо на плечи.

Нет, глупость все-таки нужно карать.

433

Атлант принял свою участь – быть вечным стержнем,

держащим на себе небо – достойно. Тряхнул Урана пару раз