Unknown - i 26e4bd29fedd5b52

ные наблюдения.

Из чего состоит этот образ? Из бытовой стороны и яр-

ких проявлений культуры. Культура — это, прежде всего, Гоголь. Не случайно, что начинает поэт своё стихотворе-

ние его словами: «Знаете ли вы украинскую ночь? Нет, вы

не знаете украинской ночи!» О Тарасе Бульбе (опять же, гоголевском персонаже) речь впереди, а вот остальные со-

ставляющие образа Украины «по-маяковскому» культиви-

ровались, прежде всего, именно украинским движением

(которое стремилось говорить от лица народа и настойчи-

во изображало его и себя «угнетённым»).

В первую очередь, это украинская культура, олице-

творённая Тарасом Шевченко, поэзию и саму личность

которого деятели этого движения ещё со второй полови-

ны XIX века начали превращать в национальный символ

и своё знамя. И в этом им активно помогала российская

либеральная и левая общественность, продолжавшая ис-

кать союзников в борьбе с самодержавием и реализовывать

свой образ Украины как жертвы царизма.

Немного отступая от основной канвы и обращаясь

уже непосредственно к проблемам формирования нацио-

Восприятие публики

201

нальных идентичностей, заметим, что, выводя в качестве

символов Украины Гоголя и Шевченко, Маяковский с по-

разительной проницательностью уловил важную (а может, и важнейшую) черту истории и психологии этой земли. Го-

голь и Шевченко — это два разных и даже противополож-

ных друг другу мировоззрения, два разных национальных

выбора, два разных духовных пути, совместить которые

крайне трудно, практически невозможно, не идя при этом

на сознательные спекуляции. Это относится и к их соб-

ственной жизни, и к тому, что они своим творчеством заве-

щали потомкам, какой они хотели бы видеть судьбу своей

родной земли.

Эта двойственность берёт начало с польских времён, как раз и ставших её первопричиной, и в дальнейшем

лишь принимает новые, созвучные времени, обличья, то практически исчезая из политической жизни, то заяв-

ляя о себе в полный голос. «Малороссия» или «Украина», в общерусском единстве или отрицая его, с верой во Хри-

ста или в украинскую нацию и окровавленный топор, во имя которых можно «проклясть» и самого Бога, — вот

её зримое воплощение для второй половины XIX — XX

и даже начала XXI века. И от того, какой национально-

мировоззренческий выбор делает малороссийское или, те-

перь, украинское общество, «по Гоголю» или «по Шевчен-

ко» оно предпочитает жить, напрямую зависит его судьба.

А с ним и судьба России, поскольку Россия и Украина —

это своего рода сообщающиеся сосуды.

Владимир Владимирович Маяковский, вероятно даже

не отдавая себе в этом отчёта, сумел выразить эту клю-

чевую проблему всего двумя словами, двумя её симво-

лическими воплощениями — именами. На то он и поэт.

Возвращаясь же непосредственно к нарисованному им об-

разу, отметим, что второй его составляющей стала та са-

мая этничность. Этничность, воплощённая здесь в «бор-

ще» и «сале», которую не только подмечали великороссы, но и чуть ли не с конца XVIII века рекламировали сами

202 Украина в русском сознании. Николай Гоголь и его время

малороссы (кстати, «благоуханным борщом» восторгался

ещё Кулжинский), а затем на полную катушку стали рас-

кручивать адепты украинофильско-украинского движе-

ния. Великорусский взгляд плюс автообраз (хотя, может

быть, правильнее было бы поменять их местами) и дали

такой, пусть и упрощённый, но в чём-то верный срез кол-

лективных представлений об Украине.

Получался заколдованный круг. Абсолютизация этнично-

сти — та самая зацикленность, о тормозящей силе которой

предупреждал Белинский, а потом (хотя и гораздо мягче) и Гоголь, — загоняла малороссийский, или уже правильнее

будет сказать, украинский мир в провинциальные рамки.

Попытка выйти из них, придав этой этничности характер

«высокой» культуры (что подразумевало отказ от культуры

русской), приводила к сомнительным результатам. Налёт

провинциальности или, в лучшем случае, фольклорности со-

хранялся за украинской культурой и в глазах русских, и в гла-

зах многих украинцев, которым не нравилось, что их загоня-

ют в искусственное культурное гетто и не дают в полной мере

приобщаться к русской культуре, объявляя её если и не чужой

для них, то уж точно не родной266.

Особенно это стало очевидным в советское время, когда, собственно, и появилась Украина. Такой её образ продол-