Unknown - i 26e4bd29fedd5b52

А северная неяркость и суетность дополнялись «стёр-

тостью» и обезличенностью «народности» петербуржцев.

Петербург Гоголь не любил не только из-за климата. Лишь

199 Гоголь Н. В. ПСС. Т. 8. С. 54. (Статья «Несколько слов о Пушкине».) Гоголь: триединство образа

153

только попав туда, он сразу же уловил, что этот город

по своему духу был чужд России. «Петербург вовсе не по-

хож на прочие столицы европейские или на Москву, — пи-

сал он матери. — Каждая столица вообще характеризуется

своим народом, набрасывающим на неё печать националь-

ности, на Петербурге же нет никакого характера: иностран-

цы, которые поселились сюда, обжились и вовсе непохожи

на иностранцев, а русские в свою очередь объинострани-

лись и сделались ни тем, ни другим»200. Интересно, что

Гоголь сделал это заключение ещё не видя ни Москвы, ни

европейских столиц, однако наблюдение это оказалось

весьма точным. Потому и были его казаки и ведьмы, му-

жики и бабы, семинаристы и дивчата такими притягатель-

ными, что сохранили этот отпечаток народности.

Непременным атрибутом цветущего южного края ста-

новилась ночь — время суток, вообще весьма почитаемое

сентименталистской и романтической литературой, время, когда мир меняется, из понятно-обыденного становясь не-

познанным и таинственным. Русский читатель был знаком

с малороссийской ночью, и не только по впечатлениям пу-

тешествующих. Одно из самых поэтических её описаний

дал Пушкин:

Тиха украинская ночь.

Прозрачно небо. Звёзды блещут.

Своей дремоты превозмочь

Не хочет воздух. Чуть трепещут

Сребристых тополей листы.

Луна спокойно с высоты

Над Белой Церковью сияет

И пышных гетманов сады

И старый замок озаряет.

И тихо, тихо всё кругом…201

200 Гоголь Н. В. ПСС. Т. 10. С. 139.

201 Пушкин А. С. Собр. соч. в 10 т. Т. 3. С. 189.

154 Украина в русском сознании. Николай Гоголь и его время

Пушкин бывал в Малороссии и Новороссии (в 1820–

1824 гг.), пересекал их в разных направлениях, посетил

свыше 120 населённых пунктов202, то есть видел больше, чем молодой Гоголь. Побывал он и на Правобережье, где

тот оказался позже. И уж конечно Пушкин на собственном

опыте знал, что такое украинская ночь.

Но как тут понять, «украинская» ли она, или же это

южная ночь вообще («балканская», «крымская», «итальян-

ская»), увиденная глазами человека «с севера»? Южную

ночь ни с чем не сравнить, и всякий, хоть раз окунувшийся

в неё, уже никогда её не забудет. Не забудет её тёплого ды-

хания. И бездонно-чёрной глубины усыпанного звёздами

неба, такими ярким и близкими, что, кажется, можно до-

тронуться до них, стоит лишь протянуть руку. И возника-

ющего под этим, словно бы раскрывшимся, небом чувства

сопричастности с вечностью мироздания… Почувствовать

разницу мог разве что сам южанин, не просто видевший

эту ночь, но пропустивший её через себя.

Гоголь любил эту ночь. В записях Михаила Максимо-

вича сохранился один замечательный эпизод, относящий-

ся к 1850 году. Ему довелось путешествовать по родным

для Гоголя местам, а затем они встретились с Николаем

Васильевичем и направились к тому в гости. «Мы перееха-

ли через Псёл и ехали в Васильевку ночью, при свете пол-

ного месяца, — вспоминал Максимович. — Наслаждением

для меня было промчаться вместе с Гоголем по степям, ле-

леявшим его с детства. И никогда я не видал его таким оду-

шевлённым, как в эту Украинскую ночь» (выделено самим

Максимовичем)203.

Прочувствовав эту ночь изнутри, Гоголь хотел всему

миру показать её прелесть и очарование. И потому не мог

согласиться с пушкинским описанием, слишком, как ему

казалось, общим, неконкретным, сделанным скользнув-

202 Заславский И. Я. Указ. соч. С. 5.

203 Максимович М. А. Указ. соч. Т. 2. С. 358.

Гоголь: триединство образа

155

шим по ней мимолётным взглядом. «Только я знаю, какая

она!» — как бы хотел воскликнуть он и с молодой горяч-

ностью вступил с Пушкиным в замаскированный спор, от лица Рудого Панька спросив русского читателя (а может, и самого поэта): «Знаете ли вы украинскую ночь?» И тут же

сам ответил: «О, вы не знаете украинской ночи!» И, заин-

триговав, дал своё ощущение этого образа:

«Всмотритесь в неё. С середины неба глядит месяц. Необъ-

ятный небесный свод раздался, раздвинулся ещё необъятнее.

Горит и дышит он. Земля вся в серебряном свете; и чудный