Unknown - untitled

(поделенные на “ой”, “хардкор” и “настоящий” панк, плюс аван-

гардное крыло), футуристы, новые романтики, воссоздатели

глэма, битники и т. д».

К 1999 году — спустя тридцать пять лет после прихода Геф-

фена в музыкальный бизнес — мир поп-музыки вернулся к ситу-

ации начала шестидесятых, когда коммерческие интересы были

важнее артистов. Рэп был подобен поп-музыке начала шестиде-

сятых тем, что лейблы и продюсеры часто имели больший кон-

троль над музыкой, чем сами рэперы. Снова начали выходить

синглы. Важность «альбомного рока» уменьшилась. Никто не

рассматривал музыкантов из групп Hanson, Aqua или Spice Girls как авторов своих песен. Разница была в том, что лейблы не при-

нуждали артистов делать поп. Те делали это сами. Коммерче-

ский инстинкт был теперь присущ им самим.

* * *

Джордж Троу написал в своей статье об Ахмете Эртегуне, опубли-

кованной в «Нью-Йоркере»: «Существовала непродолжитель-

ная мода на Дэвида Геффена». Геффен, бывший тогда восходя-

щей звездой поп-музыкального бизнеса, был умным и наглым, но

202

у него не было знания, стиля и утонченности Эртегуна. Эртегун

был адептом. Он был модным. Его авторитет как законодателя

вкусов происходил из того особого знания, которое можно полу-

чить, лишь бывая каждую ночь в Гарлеме и куря «чай» с музыкан-

тами стиля би-боп, либо съездив в Нью-Орлеан, чтобы послушать

музыку свамп. В те годы, которые сейчас трудно себе представить, задолго до наступления эпохи MTV , это было единственным спо-

собом вынести суждение о группе или исполнителе.

С другой стороны, Геффен просто… любил музыку. Он обла-

дал энтузиазмом и мощной привязанностью к поп-звездам, которых любил, — Лоре Найро, Джони Митчел и Шер, но у Геф-

фена не было того знания истории и музыки, как у Эртегуна, не

говоря уже о его личном стиле. (Во время своего романа с Шер

Геффен носил стильные кожаные куртки, но в восьмидесятые

годы он словно сказал себе: «Кого это, на хрен, волнует?» и стал

ходить в джинсах и майках, ставших частью его личной иконо-

графии.) Геффен не знал, откуда происходит музыка, почему

она звучит так, а не иначе, и в чем ее социальная ценность. Его

вкус напоминал… аппетит. Геффен не знал ничего, кроме того, что ему нравилось, и того, как полностью раствориться в своем

энтузиазме. И как выяснилось, это было гораздо важнее.

Статья об Эртегуне была опубликована, когда Геффен нахо-

дился не у дел. В 1976 году у него обнаружили рак мочевого пу-

зыря, и одновременно он был отстранен от руководства Warner Pict ures . Не имея права по своему контракту работать в конку-

рирующей компании, он поселился в Нью-Йорке, часто посе-

щал «Студио 54» и преподавал в Йель ском университете. Опи-

сав перед этим яркую дугу на небосклоне поп-музыки, он, каза-

лось, утратил влияние на поп-культуру. Но в 1980 году Геффен

вышел из забвения, основав Geff en Records (оказалось, что ему был

поставлен неверный диагноз и у него не было рака). После пяти

203

убыточных лет Геффену, наконец, повезло с хард-рок-группами

середины восьмидесятых — Whitesnake, второй реинкарнацией

Aerosmith и прежде всего Guns n’Roses. Его компания также сделала

несколько успешных фильмов — «Поздние часы», «Потерянный

в Америке», «Битлджус», «Интервью с вампиром», — а сам Геф-

фен вложил деньги в два чрезвычайно успешных бродвейских

мюзикла — «Девушки мечты» и «Кошки». Но, пожалуй, самым

личным проектом Геффена был фильм «Рискованный бизнес», открывший миру Тома Круза. Геффен сам придумал имидж

Круза для рекламных плакатов — актер в черных очках, майке и

джинсах — стиль, который был торговой маркой Геффена. Геф-

фен также настоял, чтобы финал — в котором герой Круза дол-

жен был в наказание за превращение родительского дома в бор-

дель не попасть в Принстонский университет — переписали. И в

той версии, которую показали миру, он получает хорошую жизнь

и Принстон.

К началу девяностых Эртегун, который все еще много путе-

шествовал по миру и мелькал на страницах светской хроники

воскресного выпуска «Таймс» и все еще был председателем

совета директоров компании Atlantic Records, уже почти не влиял

на то, что происходило в музыкальной индустрии. Между тем

Геффен, сидящий на берегу океана в своих джинсах и майке, с

сотовым телефоном и бульварным романом, глядящий на закат, стал одним из основных законодателей мод ноубрау .