Unknown - o 4eafe13d188a5ee7

случаях закон связывает возникновение права на недвижимое имущество с

государственной регистрацией1. Следовательно, с точки зрения принципа внесения,

российская система регистрации ближе к германской модели, в которой, в отличие

от системы Торренса, также отсутствует абсолютизация значения акта регистрации.

Вторым и, как указывалось, основным принципом системы является принцип

публичной достоверности, состоящий в том, что всякая запись в реестре имеет

полную юридическую силу для третьих лиц, даже тогда, когда она не соответствует

действительности. Поиск похожей формулировки в законодательстве о регистрации

не увенчается успехом. Вместо этого мы найдем положение, которое, на наш

взгляд, прямо указывает на то, что принцип публичной достоверности в российском

законодательстве о регистрации не действует. Это положение сформулировано в

абзаце 2 п. 1 ст. 2 Закона о регистрации и звучит следующим образом:

"Государственная регистрация является единственным доказательством

существования зарегистрированного права. Зарегистрированное право на

недвижимое имущество может быть оспорено только в судебном порядке".

Анализ данной формулировки с точки зрения значения информации,

содержащейся в реестре, для лица, которое к реестру обращается, приводит к

следующим выводам. Признание регистрации единственным доказательством

существования зарегистрированного права , очень мало что дает тому, кто

обратился к реестру. Действительно, а что еще может быть доказательством

зарегистрированного права, кроме государственной регистрации? Кроме того,

непонятно, кому эта фраза адресована. Если суду, который призван анализировать

доказательства, то следующая фраза о том, что зарегистрированное право на

недвижимое имущество может быть оспорено только в судебной порядке", как раз

дает суду возможность, несмотря на регистрацию, признать право

несуществующим.

1 Более подробно см. § 3.1.

163

О.Ю. Скворцов полагает, что "правило об исключительном характере

доказательственной силы зарегистрированного права носит весьма

принципиальный характер, поскольку исключает внесудебную конкуренцию

доказательств по поводу приобретения права на объект недвижимости"1. Однако,

как представляется, суд является единственно возможным местом, где вообще

возможна конкуренция доказательств.

Если предположить, что данная формулировка адресована любому

заинтересованному лицу, которое обратилось к реестру, то и для такого лица данная

формулировка не может быть основанием для того, чтобы безоговорочно опираться

на запись и надеяться на полную защиту своих прав, в случае, если такая запись

окажется недостоверной. Признание государственной регистрации

зарегистрированного права единственным доказательством существования такого

права, безусловно, освобождает лицо, обратившееся к реестру, от поиска других

доказательств существования этого права. Однако эта формулировка не

освобождает его от поиска доказательств, которые делают данное право

недействительным, поскольку такое право может быть оспорено в судебном

порядке. Такое положение не превращает лицо, обратившееся к реестру, в

безусловно добросовестного приобретателя, поскольку добросовестность

предполагает не только незнание, но и невозможность знания о том, что

зарегистрированное право на самом деле отсутствует. Между тем, знание о том, что

зарегистрированное право может быть оспорено, дает основания предъявить к

пользователю реестра требование проверить наличие оснований для такого

оспаривания. Иначе, можно говорить о том, что всякий приобретатель

недвижимого имущества должен не только установить наличие государственной

регистрации права отчуждающего имущество лица, но и установить

действительность оснований проведения этой регистрации.

1 Скворцов О.Ю. Регистрация сделок с недвижимостью: Правовое регулирование и

судебно-арбитражная практика. - С. 51.

164

Здесь мы снова видим весьма тесную связь между принципом публичной

достоверности и принципом бесповоротности и неоспоримости

зарегистрированных прав. С одной стороны, возможность признания

несуществующим зарегистрированного права не дает считать приобретателя,

опиравшегося на данные о регистрации, во всех случаях добросовестным. С другой