Игорь Олен - Лоскутная философия. Идефикции

133.

Страшный грех – геноцид. Прощается он со временем? Или: можно его прощать? Нет, мнят евреи. Ловят нацистов и убивают их. Геноцид, по их мнению, вне границ сроков давности. Тем не менее, справедливости ради, следует филисти́млянам, асореям и енакимам, также хеттеям, иевусеям и хананеям (и ферезеям тож), истреблённым евреями, обвинить их в сходном же. Геноцид сроков давности не имеет. Фактов же масса, тем паче истинных и бесспорных, ибо все вписаны в Книгу Книг – в святой непреложнейший текст её (Втор. 12, 2—3; Втор. 13, 15—17; Втор. 20, 16—17; 1 Цар. 27, 9; Числ. 31, 7; Ис. 11, 10—11 и пр.).

134.

Эротические рефлексии. Грёзы секса!.. В общем, секс прост: вход, фрикция и релакс. Естественно, можно тешиться, что проник, скажем, в доктора фил. наук, в ведущую ОРТ, в бомжиху там, в космонавтку. Можно похвастать: «Ой, я актрису @х!!» Так и женщина может тешиться, что в ней фаллос член-корра, или полковника ФСБ, банкира… «вау, меня САМ @х!!», – тешиться, но понять вдруг, что в тебя втиснулись влить семя. Весь антураж вокруг – дабы скрыть, как юзают для мужского, в целях мужского Жизнь, что в женщине. Так, в «Красотках» (кинокартина), где речь о «бимбо», девках-охотницах на мужчин, советуют, чтó носить, как действовать (типа всем рулит женское), но молчат, что играть предстоит по правилам, то есть в русле мужских представлений и догм о женском. Что же в тех правилах? Иерархия, по какой единственной в своём роде, неповторимейшей, надлежит занять миллиардное место. М есть система и иерархия. Сделай пластику, превращающую в модель с обложки, – и ты понравишься. Но какой ценой? Трансформацией в плагиат, увы. Вредно чтить модус мысли, что претворяет мир маскулинный, патриархатный мир. Исторический разум, в целом, мужской, истоки его – мужские. Ж-половине лучше не думать, лучше быть взбалмошной, безрассудной, шалой, капризной. И, коль такой быть трудно, даже опасно, в этом повинен лишь феминизм, уравнивающий Ж с М, не больше.

Женские культы сламывали мужское. Жрицы Инанны слыли «сакральными проститутками», ослаблявшими мозг в оргазмах. Женщина помнила, что она часть рая, сытившего и вбиравшего ВСЁ.

Ж лучше иметь в виду, что род избранных « сего мира », сильных, талантливых и богатых, то есть мужских по сути, будет презренным в самом конце времён, а род худших будет прославлен (сказано, что « последние станут первыми » (Лук. 9, 48). Банк Грэхэма опозорен (донорство спермы для выведения высшей расы); «фабрика гениев» обанкротилась: от продвинутых, гениальных М вышло мелкое.

Предпочтение лучшего значит выбор мужского патриархатного « сего мира », или, иначе, прежней реальности. Выбор худшего значит выбор эдемского, или женского. В мире худшее – в Боге лучшее.

Нужно помнить: корень отдельных-де, независимых наших тел – эдем. Лишь помнить об этом есть форма битвы, в коей мы на мужских полях либо женских.

В день торжеств бонапартов с ними мужской строй. Но на Голгофе с Христом – лишь женское.

135.

Удручающий опыт. Слышал, у старцев «пух за ушами». Следовал вывод, что за ушами у седовласых якобы пух растёт. В реальности там не пух растёт, а там пух от верчений старого некто на изголовье из-за бессонниц.

Горькие знания.

136.

Вне сомнения, что « блаженны нищие духом », им и бессмертие. Вне сомнения, много знать не нужно; вся мудрость мира – ложь перед Богом. Но, если сталось, что нас учили и набрались мы «мудрости», что на деле не мудрость, как нам избыть её? Канты, энгельсы, юнги, лейбницы, их идеи – гиды к спасению, полагали мы. А они всего-навсего вожаки иллюзий, сквозь чащу коих следуем вспять, в Эдем.

137.

«Философствовать – прозирать дно разума и мыслительных бездн». Ф. Ницше.

138.

Славный Спиноза мнил, что его образ мыслей истинен, ибо строится алгеброй, по научному методу, значит он и людей трактует, словно квадраты, то есть бесспорно. Кто спорит с алгеброй? Безупречные, мнил Спиноза, как математика, его выводы истинны.

По Шестову же, философии быть не впрок научной, лучше быть сумасшедшей. Он, вслед за Ницше, верил, что философия начинается, где закончен разум. Стало быть, все научные мнения, значит РАН-ские тоже, не философия.

Философия – вещь о «самом значительном», полагал Плоти́н, чего школьный, сáмотный, догматический, конъюнктурный, честолюбивый разум член-корров, полный земным, не ищет.

Но – искать надо. Важно знать, чтó за гранями жизни, – там, где ничто, лжёт алгебра, а на деле нужное. Смерть – исходное алгебры и её дериват, к примеру. Позитивисты, – круг поверяющих мысли алгеброй, – бодро шутят, что, дескать, в « сём миру » правомернее промышлять земным, вещественным, ну а там, на «том свете», будь он, – «том-светным»… Было б так! Человек – сын двух миров одноврéменно: земногорнее существо. Но многим сполна земного. Мне его мало, как и Плоти́ну. Мне изнурительно, душно, маетно и в степных просторах. Мы несвободны, если обходимся бытием; свободны, если идём к Инакому. Философия быть должна безумной и трансцендировать в непостижное. Там любой, чей ментал не увяз в земном, сыщет яви насущные и живые, вечные, как сыскал их Данте, – в том сыскал, чего как бы и нет, но что стало истинным.