Ніл Гілевіч - Выбар

Впрочем, подлинная литература всегда понимала свое призвание только так. Как говорится — ничего нового.

Ваше отношение к той «писательской» полемике, которая ведется многими журналами в последнее время.

Вопрос этот мне представляется более сложным, чем иные товарищи полагают. В целом эти разногласия идут в русле поисков истины, а конкретнее — поиска путей возрождения ленинской модели социализма, то есть — путей осуществления перестройки. Естественно, что несовпадения и различия во мнениях и взглядах здесь неизбежны. Еще бы! Столько наворочено в теории и практике целых десятилетий, столько разного наслоилось на стержне отечественной истории, столько всякого наскрещивалось в мыслях и чувствах человеческих! Огорчает, и сильно, в полемике коллег-писателей то, что ведет к разъединению усилий, — чрезмерные, поверхностные эмоции, невзвешенные, легковесные заявления, непродуманное обращение с фактами, необоснованные обвинения. В оправдание используется при этом известная формула: прежде чем объединиться... Да, конечно, объединение может быть только лишь на принципиальной основе. Но разве такой основы нет? Критерий общественной позиции каждого из нас — отношение к перестройке, и не просто отношение, а конкретная работа на обновление: есть она или нет? Впечатление таково, что кое-кто, сознательно или несознательно, ищет основу для объединения в стороне от этих критериев и принципов. Удивляет, с какой легкостью полемисты лишают друг друга «звания» сторонника перестройки. Доходит до попыток заронить сомнение у читателя даже в отношении самых выдающихся писателей, составляющих гордость современной русской литературы, писателей, которые трудились в духе перестройки всегда — начиная с первых опубликованных страниц. Теряют при этом сами же обвинители, потому что читатель не слеп и не глуп, он очень хорошо чувствует правду, особенно ту, что исходит из сердца изболевшегося и обжигает его сердце болью. Рядом с этим заметно нежелание считаться с объективными условиями исторического времени и сведение причин многих народных бедствий к злокозненным промышлениям дьявола. Думаю, что помочь на пути к истине может только мудрость. И надеюсь, что с помощью большого читателя, имя которому — народ, эта мудрость будет обретена.

Сейчас ведется много дискуссий по поводу национального и интернационального в литературе. Какова ваша личная позиция по этим проблемам?

Прежде всего отмечу, что до недавнего времени на эту тему слишком много велось разговоров схоластических, пустопорожних. «Специалистами» по теме издана уйма толщезных фолиантов, в которых, однако, невозможно найти объективную картину реального положения вещей. Беда в том, что эти «специалисты» чаще всего способны лишь предписывать, а ведь литература в предписаниях не нуждается. Художники слова догмами руководствоваться не могут. Если литература того или иного народа развивается естественно, свободно, в подлинно демократических условиях — она непременно отображает все то, что составляет особенности его национального характера, бытового уклада, исторической судьбы, культуры. И чем более литература верна жизни своего народа — тем более она национально самобытна и — тем более интересна для читателей других стран и народов, т. е. тем более она интернациональна.

Во многих республиках, в т.ч. и в Белоруссии, обострилась проблема национального языка Одни говорят, что национальный язык надо сделать в республике единственно государственным, другие же говорят, что такое же место рядом с ним должен занимать и русский язык. У вас филологическое образование, вы четверть века преподавали в Белгосуниверситете, имеете тысячи своих учеников. Что вы им исповедовали и исповедуете?

В самом общем смысле — всегда, начиная с первых своих лекций, исповедовал одно и то же: надо знать, уважать и любить язык земли, где ты родился или волею судеб прижился. Потому что иное отношение к языку народа, которому ты принадлежишь или среди которого живешь, — не есть свидетельство высокого уровня культуры и не на пользу для тебя же самого. Незнание языка значительно ограничивает твои возможности приобщения к большому миру духовной жизни народа, к его культурным традициям. А уж всему народу терять свой язык и через это терять себя, обрекать себя на исчезновение с исторической арены — это и вовсе никуда не годится!.. К сожалению, слишком долго в общественной жизни республики преобладали настроения, способствовавшие развитию национального нигилизма. Теперь, можно сказать, начался процесс прозрения, постепенного осознания того, что дело зашло слишком далеко и требует, конечно же, самого серьезного пересмотра. Делаются — партийными и общественными организациями — и первые практические шаги к исправлению положения. Но, убежден, желаемого успеха не будет до тех пор, пока белорусскому языку не будет придан статус государственного. Иначе все будет оставаться на уровне не гарантированной законом самодеятельности. Государству правовому, а тем более — суверенному, каковым является БССР, это, простите, не к лицу. И совершенно не следует опасаться, что повышение статуса белорусского языка отрицательно скажется на положении и авторитете русского языка. Уверен, что у нас, в Белоруссии, ничего подобного не случится. Язык межнационального общения, язык нашего интернационального братства будет нам так же дорог, как и доныне. И знать его хуже мы себе не позволим.