Гарольд Роббинс - Воспоминания минувших дней

Дэниэл взглянул на тезисы, отпечатанные на небольших карточках, каждая из которых была посвящена определенному вопросу — гарантиям, пенсионным отчислениям, приросту капитала, дополнительным доходам, льготам при оплате и так далее. Особое место занимала последняя карточка, на которой был изложен план выплаты взносов в рассрочку, по два доллара в неделю. Сейчас этот план должен был пройти самое суровое испытание, и от его успеха во многом зависела и судьба самого Дэниэла. Если все кончится хорошо, плодами его победы воспользуются многие, но если его постигнет неудача, виноват окажется он один.

За пятнадцать минут на трибуне сменилось несколько ораторов. Все они говорили о фонде. Последним был председатель одного местного отделения Объединенного профсоюза транспортников.

— А сейчас, — донеслись до Дэниэла его последние слова, — я хочу пригласить на трибуну человека, способного рассказать о благородной идее создания фонда намного больше, чем все мы, человека, которому принадлежит честь ее разработки, человека, чьи заслуги перед рабочим движением неоценимы и известны всей стране. Итак, слово моему другу, председателю Объединенной конфедерации трудящихся Дэниэлу Хаггинсу. Пожалуйста, Большой Дэн!

Дэниэл поднялся на сцену, и они пожали друг другу руки.

— Давай, Большой Дэн, — прошептал оратор. — По-моему, они готовы.

Дэниэл взошел на трибуну, и в зале разразилась буря аплодисментов. Дождавшись, пока шум утихнет, Дэниэл разложил карточки и взглянул на собравшихся. Не менее половины были в спецовках, видимо, пришли сразу после смены. Другие из-за жары сидели в футболках. Все были рабочими. Дэниэл вдруг почувствовал симпатию к этим людям, собравшимся, чтобы услышать его речь. Он был одним из них, частью рабочего класса, его представителем, и каждый из сидевших в зале казался ему родным.

Приближающаяся телекамера вывела его из задумчивости. Он снова посмотрел на тезисы, но вдруг понял, что от него ждут не этого. Рабочим нужна не агитация за идею, а прямой разговор об их жизни, доказательство, что он борется и не теряет надежды победить.

Собрав карточки, Дэниэл показал их собравшимся.

— Друзья! Братья! Вот это конспект речи, с которой я должен был выступить. По плану моя задача заключалась в том, чтобы показать, что может дать фонд, и склонить вас к участию в нем. Но… — Дэниэл замолчал. — Я передумал. Я не буду произносить эту речь. Выступающие до меня уже подробно рассказали обо всех достоинствах фонда. Кроме того, информацию вы можете найти и в розданных вам брошюрах. Поэтому о фонде я говорить не буду, — Дэниэл разжал пальцы, и карточки упали на пол. — Сейчас нет времени. Я хочу поговорить о том, что я считаю намного более важным, о том, что касается каждого из нас, одним словом, о том, как мы живем. Тему своего выступления я бы сформулировал так: Задачи демократии.

Дэниэл остановился и окинул взглядом зал. Собравшиеся внимательно слушали.

— Вы не хуже меня знаете, как живут наши люди. Рождение, работа и, наконец, могила. Так жили рабочие с незапамятных времен, и так живем мы. Но когда-то люди, как и мы сейчас, задумались над своей жизнью, установили принципы демократии и равенства — равенства всех людей, независимо от цвета кожи, равенства возможностей. Сейчас реализация этих принципов является нашей задачей, потому что легче создать идеал, чем его достигнуть. Претворение в жизнь этих великих принципов невозможно без борьбы, и вести эту борьбу нам. Мы — народ этой страны, и нам определять, каким станет ее будущее. Сейчас мы находимся на очередном этапе борьбы. Мы создали профсоюзы и добились заметного улучшения своего положения. Теперь перед нами стоит задача повысить их эффективность и создать новые объединения для помощи тем, кто лишен поддержки. Но, главное, мы должны улучшить не только профсоюзы, а саму жизнь. Мы имеем право на нечто большее, чем тяжелый труд до могилы. Ведь мир, в котором мы живем, принадлежит и нам, поэтому каждый должен оставить в нем свой след.

Дэниэл потянулся за стаканом воды. В зале царило молчание. Сначала ему показалось, что его слова остались непонятыми. Но вот тихо, а потом все громче и громче начали раздаваться аплодисменты. Дэниэл поднял руку, и они стихли.

— Сейчас мы — воины на поле битвы, — продолжал он. — Но наша борьба — в созидании. Только создавая, мы сможем помогать другим.

Аплодисменты раздались снова.

— Наша задача, — заключил Дэниэл, дождавшись тишины, — заботиться о других, как о самих себе.