Гарольд Роббинс - Воспоминания минувших дней

В следующем месяце, сразу после Дня благодарения, мы с Ди-Джеем отвезли отца домой. После первых холодов земля уже подмерзла, и копать было трудно. Оставив рабочих у могилы, мы поднялись на вершину холма, туда, где Джеб принял последний бой. Нашему взору предстало пожарище, на котором в беспорядке валялись остатки дистиллятора. Дойдя до места, где стоял шкаф, я остановился. Казалось, я был здесь вчера, но сейчас от этого места меня отделяла пропасть.

Мы спустились к хижине. Она уже начала разваливаться. Занавески, которыми в свое время так гордилась Бетти, превратились в тряпки, а новая краска осыпалась со стен. Почти все окна были разбиты, и в доме гулял ветер.

Ди-Джей взглянул на меня.

— Вот, значит, где наши корни. Честно говоря, я не знал.

— Этого вообще никто не знал. Я сам ни о чем не догадывался, пока отец не привел меня сюда. Именно здесь я понял, какой он на самом деле добрый, и как я любил его.

Мы вернулись на кладбище. Могила уже была готова, и рабочие, увидев нас, прикрыли ее брезентом и отправились к катафалку за гробом.

Я посмотрел на Дэниэла. Он кивнул рабочим, и те стали осторожно опускать гроб в могилу. Мы с самого начала решили не приглашать священника, поэтому никаких церемоний не было. Когда гроб достиг дна могилы, рабочие вытащили ленты и отошли в сторону, освобождая нам место. Мы подошли к могиле и, мысленно простившись с отцом, бросили по горсти земли. Рабочие стали быстро засыпать могилу. Комья земли глухо ударялись о крышку гроба. Закончив работу, могильщики собрали лопаты и пошли к катафалку.

Мы остались одни. Ди-Джей посмотрел на меня, я кивнул, и он, повернувшись к могиле, тихо сказал:

— Он лежит здесь, в месте, где должен быть.

Моряк вернулся из плавания, охотник с добычей — из леса…

По лицу Ди-Джея скатилась слеза. Я крепко пожал ему руку.

— Прислушайся, Дэниэл, отец говорит с нами.

Мы услышали шепот. Он был похож на шелест листвы:

— Спасибо вам, мои сыновья.