Владимир Некляев - Лабух

— Обставился ты… А как это дочь может считать, что ты секс–гуру?..

— По китайской философии…

— При чем тут философия?.. Ты ведь не спишь с ней?.. Хотя я и про такое что–то слышала…

Я также слышал про что–то такое… Вино смешивалось во мне с коньяком, подвеселивало, избавляло от боли в висках и от всего отрешало, и уже мелочной, смешной казалась только что рассказанная, и впрямь детская, история — нашел что рассказывать, что это вдруг меня потянуло? — и молодой, интимно приглушенный женский голос, само присутствие женщины, пусть за дверью, но такой тонкой, что слышно дыхание, плавно покачивая, уносили меня к тому, для чего я, может быть — пускай даже блядью! — и на площадке этой лестничной, ночной, темной, и в беспросветном, блядском свете этом появился, и для чего, не разыскивая — судьбой, случаем — нашел Ли — Ли, только о Ли — Ли больше ни слова, не нужно больше о Ли — Ли…

— Это я так, ни при чем… Придумала — и считает… Ты ведь придумала о себе, что ты блядь, хоть ни разу мужу не изменила…

— О себе — не о ком–то… И я не придумала, я себя чувствую такой из–за него… Понимаешь?

Мне уже не очень хотелось что–либо понимать…

— И давно ты с ним?..

— Три года… Как только школу закончила…

— Целкой?..

Я думал, она повременит с ответом, но она сразу спросила:

— Это важно?

— Для меня нет…

— А для него это важнее всего было!.. Целкой. Если бы знала, я бы сама ее сломала…

— Что знала?..

— Что будет так, как есть… Я на целку свою и замкнута. Он зациклен на этом, дотронуться до меня никому не позволяет… Если бы он меня не держал, отпускал, и если бы я даже спала, с кем попало, я все равно не была бы блядью… А так расселась среди ночи под дверью, дымлю, пью с мужиком каким–то, лабухом, байки его детские слушаю — и знаю, что блядь…

Она проговорила это таким разгоряченным, вожделеющим шепотом, что я почувствовал ее тело — стремительное, струистое тело. Сквозь дерево пронизывались его дрожь, неутоленность, жажда — и я спросил:

— Ли — Ли, ты мастурбируешь?..

Она не заметила путаницы, дефиса в имени…

— Ласкаюсь…

Ночь правды…

— Ты голая?..

— В ночнушке…

— Сними…

— Зачем?..

— Сними, я хочу поласкаться с тобой голой…

— А дверь?..

— Не в помеху…

— Тогда и трусики снять?..

— И трусики сними…

Она на мгновение затаила дыхание, ее дыхание удивлялось тому, что она вытворяет, но дыхание хотело, чтобы так странно было, через дверь, и через паузу она задышала чаще, встала, мы встали вместе…

— Сняла…

— И трусики?..

— И трусики…

— Стоишь голая?..

— Голая…

— Совсем?..

— Совсем…

— Перед голым мужиком?..

— Перед голым…

— Не знакомым тебе?..

— Не знакомым…

— Конченая блядь?..

— Конченая…

— Для конченой бляди чего–то не хватает…

— Не хватает… Чего?..

— Того, что делается не через дверь… Но мы сделаем это через дверь, потому что ты не блядь… И двери между нами нет…

— Нет…

— Прижмись ко мне…

— Я прижалась…

— Крепче… Обними меня…

— Обняла…

— Я не чувствую… Где ты?..

— Здесь… С тобой…

— Вся со мной?..

— До капельки…

— Теперь чувствую… Поцеловать тебя?..

— Поцелуй…

— Какая ты нежная… Таких нежных нету больше, во всем свете нет, только ты… Какие сладкие твои губы… Тонкая шея… Мягкие плечи с этими родинками… я сцелую одну, ничего?…

— Ничего… Их много…

— Две на левом и три на правом…

— Три на левом и две на правом…

— И по одной на грудях…

— На грудях не было у меня родинок…

— Я посадил их… Снял с плеч и посадил… Круглые какие у тебя груди… Упругие соски… Ты не кормила ни дочь, ни сына, меня ждала…

— Тебя ждала…

— И между грудей пахнет подснежниками… До самого живота пахнет… до пупка… и ниже, до опушки… И поиграюсь в ней?..

— Поиграйся…

— Шелковистая какая… А под ней бьется что–то, пульсирует… Родничок?..

— Родничок…

— И можно попить?..

— Можно… Попей…

— Как хмельно… Хмельной родничок с шелковыми берегами… Я нырнуть туда хочу… Весь–весь хочу войти, сколько меня есть…

— Войди…

— Я обнимаю тебя?..

— Обнимаешь…

— За плечи?..

— За плечи…

— За бедра?..

— За бедра…

— За все?..

— За все…

— Не очень сильно?..

— Нет, можешь крепче…

— Так?..

— Так… Еще сильнее…

— Ты идешь ко мне?..

— Иду…

Я ударился в дверь — хмелем, желанием:

— Иди ко мне!.. Я так хочу быть с тобой, сладкая моя, страстная, знойная, весь хочу быть, здесь, здесь, в тебе, во всей тебе, в глубине твоей, я так жажду, что ни делаю — о тебе думаю, ищу тебя, без тебя тоскую, я жить без тебя не могу, так люблю, так хочу, чтобы ты меня любила, была со мной, никогда и никуда не исчезала, не пропадала, была и была, только ты была, и никого, кроме тебя, я без тебя погибаю, умираю, ты больше не пропадай, не исчезай, будь со мной, будь, иди ко мне, Ли — Ли!.. — любимая, любимая, ненаглядная, единственная — о–о–о…