Владимир Некляев - Лабух

За дверью также, видимо, присели: голос спросил тише, почти на ухо.

— Вы не бомж?.. Ведь куда–то вы шли?.. У вас есть дом?..

Дверь была та же, что и раньше, тонкая, как из фанеры, даже тихому голосу не в помеху. Говорить через нее можно было хоть до утра…

Я у фикусолюба с ассиметричным допытывался: есть ли у них дом?..

— Дом есть. А идти некуда.

— А-а, жена выгнала… — протянул голос, в котором сразу же появились нотки, с которыми говорит баба, думающая, будто все насквозь она знает про мужика. Это уже был не разговор, не беседа, я начал подниматься… Голос изменился почти испуганно.

— Подождите!..

— Чего?

— Я знаю, о чем вы, простите… У самой такое бывало… И я открыла бы вам, но…

— Ничего… Я понимаю.

— Да вы не понимаете! Я замкнута!

Я сел, не поднявшись.

— Отомкнитесь…

— Не могу… — едва не шепотом сказали, но и шепот был слышен сквозь эту тонкую, словно не существующую, дверь. — С той стороны замкнута, с вашей… И ключа нет. Муж уехал на три дня и закрыл меня. Он всегда, уезжая, замыкает меня и ключи забирает…

— Почему?

За дверью опять помолчали и вздохнули.

— Потому что считает, что я блядь и пойду гулять.

Вздохнули доверчиво, даже слишком доверчиво… Тут уж я помолчал, не находя, что сказать… Голос этот не был похож на блядский…

— Вы почему смолкли?..

— Не знаю, что сказать…

— Может, вам спросить хочется?..

— О чем?..

— О том, блядь я, или нет?..

— Не хочется.

— Правда?

— Правда.

— А ему хочется. И он спрашивает и спрашивает, допытывает… И замыкает… Вам сколько лет?

— Сорок два.

— Как ему. А мне двадцать…

Как Ли — Ли!.. Ему — как мне, а ей — как Ли — Ли…

— Сколько?

— Двадцать. Вы почему так удивились?

Я не стал отвечать, почему…

— Ошибся лет на десять… По голосу вам около тридцати…

Она и не подумала обидеться: в двадцать лет на такое не обижаются.

— Это от сигарет, бросать надо… У вас есть сигареты?

— Есть…

Я взял с собой, нервничая, недокуренную Зоей пачку сигарет. Как наперед знал…

— Просуньте одну в скважину замка… Она широкая, он большим ключом меня замыкает… А у меня на всю ночь и полпачки не осталось…

— На всю ночь?..

— Он утром приезжает…

Я просунул сигарету, которую она вытащила и спросила:

— Получилось что–то вроде секса, да?..

Ничего не ответив, я стал просовывать сигареты одну за другой — мне они без нужды были… Она засмеялась:

— Ой, хватит… Когда много, так не похоже… Себе оставьте…

— У меня прикурить нечем… — Ни спичек, ни зажигалки я, не имея привычки к тому, не прихватил. — Потерял зажигалку…

— Подождите…

Слышно было, как она поднялась, прошла вглубь квартиры, вернулась — шаги ее были легкими, летучими… Из замочной скважине потянулся дым и показался огонек сигареты. Делать было нечего — я прикурил.

— Спасибо…

— Вам спасибо… — за дверью звякнуло стекло о стекло. — А у меня выпить есть. Хотите?

— Хочу… Голова болит…

— Сейчас выпьем…

— Не выпьем… Через дверь выпить не придумаем…

— Выпьем, я придумала уже…

Из скважины замка, попахивая дымком, высунулся кончик пластмассовой трубочки для коктейля… Изобретательная, я бы да такого не додумался.

— Что у тебя там?..

— Тяните, не отрава…

— А вдруг…

— Так умрете — и конец. Все равно ведь помирать, сорок два уже…

Веселая… С ней отравы не отравы, а уксуса потянешь… Ли — Ли в такой шутке себе не отказала бы…

Как будто что–то почувствовав, она опять засмеялась.

— Вам что… неужто страшно? Зачем вы мне мертвый?

— А живой зачем?

— Я люблю живых… Пейте, не то передумаю. Это коньяк французский…

Я потянул французский коньяк, чтоб она, пока я колеблюсь, действительно не передумала и не подлила отечественного уксуса.

— Как тебя звать?

Неожиданно у нее строже стал голос.

— Мы уже на ты?.. Почему?..

Прежнее обращение на ты она пропустила, словно не заметив.

— Потому что ошибся… На десять лет ошибся…

Она решила не делать из этого проблемы.

— Лилия. Лиля.

Невероятно — так близко…

— А вас?..

Я попробовал угадать:

— Так же, как твоего мужа…

Не видя, я ощутил, как она напряглась.

— И как звать моего мужа?..

— Роман.

Только что было заподозрив меня, она облегченно выпустила струйку дыма в замочную скважину:

— Не Роман…

— А как?

— Какая разница?..

В самом деле, какая, если не Роман… И хорошо, что не Роман… Не Романчик.

— Никакой… Хорошо, что не Роман.