Александр Иванов - Духовно ориентированная психотерапия

Еврейский мудрец из фарисеев Гилель поучал: «Не пожелай ближнему того, чего не желаешь себе». Христос абсолютизировал это положение, и у него получилась универсальнейшая заповедь: «… итак во всем, как вы хотите чтобы с вами поступали люди, так и вы поступайте с ними,..» [5, 7:12] Мы все хотим, чтобы с нами поступали справедливо, с уважением, по доброму, вот эта заповедь Христа и есть великий указатель собственного отношения к окружающим. Так надо самому относиться, не ждать ответного положительного отношения к себе, ибо если в ответ на добро, человек ждет добра, то это уже сродни какому-то бизнесу типа «Ты мне — я тебе». Или же человек, не получив ответного добра, будет гневаться, упрекать и взывать к справедливости. Добро у человека в Духовном плане возникает спонтанно, оно не избирательно, оно как бы расширено до пределов жизни.

В отношениях с окружающими нужно искать не точки различия, а общие точки, которые и позволяют людям сблизиться друг с другом. Надо отбросить у себя якобы знание человека. Оно чаще всего бывает неполным и ложным, и, пристально всматриваясь в человека, увидеть в нем всю сложность, противоречивость (никто не выбирает родителей и среду) и принять его таким целиком, сделав акцент на положительные качества. Как мы себе верим, что в дальнейшем станем лучше, так и других надо любить не только такими, какие они есть, но и таких, какими они будут в будущем. Приняв окружающих, человек не обеднеет, а обогатится и войдет в единое поле с Миром людей, только для вхождения в него надо предъявить щедрость в позволении людьми быть такими, какие они есть.

Отдельно о семье. Семья — это многопрофильное производство, в котором есть плавильные печи и прокатные станы, колющие и режущие инструменты, есть свои подсобки, столовые и комнаты отдыха. В семье человек открыт, как голый, и всегда под пристальным вниманием, и если он без прикрытия, то и удары наносятся обычно по самым чувствительным местам. В семье по происшествию многих лет глаза «замыливаются» при видении друг друга, и, как говорил поэт: «Лицом к лицу лица не увидать». В семье, как нигде, хочется получить поддержку, а можно напороться на неприкрытую дипломатическим пиететом грубость.

И не смотря на все это, а может и благодаря этому, семья, как ничто другое, дает темы многих духовных уроков, только не надо раньше времени расставаться, не пройдя эти уроки. Без семьи человек как бы не полон, обделен глубинными чувствами родства, необходимости, ответственности. Семья подчеркивает, усиливает личную линию жизни, которая уходит за горизонт собственной жизни и теряется где-то в бесконечности поколений.

Теперь последнее по теме отношения к окружающим. Меня могут упрекнуть в том, что я, говоря о сродстве, слиянии с окружающими, пропагандирую вид «психической зашиты» с размытостью границ собственного «Я» (Ф. Перлс), классическим примером которой может служить героиня рассказа А. П. Чехова «Душечка». Собственно Душечка и не имела своей души, она помещала свою душу, да и тело в очередного мужа, тем и жила. Это тот вид «кощеизма», о котором пишет психотерапевт М. Е. Литвак [18, 55].

В аспекте духовно-ориентированной психотерапии слияние идет на уровне духовном (в религиозном аспекте — все люди братья). Духовное человека, не имея границ, подобно теплу, свету, распространяется на всех людей и на всю жизнь в целом, а люди со своими душой, телом, должны жить автономно, имея свою судьбу и линию жизни, ибо «сращивание» их, подобно сиамским близнецам весьма хлопотно, а разрыв этого «сращивания» может быть драматическим или трагическим (умер один из супругов, вслед за ним от безысходности умирает другой).

Написанное выше весьма схематично — включать духовный уровень, не включать душевный, любить, но не привязываться. В жизни все намного сложнее и неуловимее. Единственным критерием, предупреждающим переход слияния в «сращивание», может быть состояние, выраженное фразой: «Я не могу жить без тебя!» До такого состояния себя доводить не должно дабы сохранить свою индивидуальность и ту Вселенную, которая внутри нас. Может быть и такой расклад — чем человек духовно зрелее, тем более он обречен на одиночество, но в этом беды нет, как писал А. С. Пушкин:

Центральное место в духовной работе занимает поиск смысла жизни. От Зенона и Эпикура и до философов нашего времени вопрос этот остается актуальным.