Александр Иванов - Духовно ориентированная психотерапия

Часто бывает, что при несчастьях, так называемых ударах судьбы, люди не хотят принимать данную информацию. Они, как дети, закрывают ладошками глаза и говорят себе, что сейчас они их откроют и все будет по прежнему, или теми же ладошками они пытаются оттолкнуть эту информацию от себя. И чем дольше человек будет не принимать несчастье, тем больше оно его «переедет и изжуёт».

В принятии может быть несколько вариантов. Во-первых, возможно в создании беды принял активное участие сам пострадавший, значит, надо терпеливо выходить из кризиса и впредь учитывать печальный опыт. Во-вторых, несчастье может быть как данность, независящая от человека, например, смерть старых родителей. Значит, его надо принять как общую закономерность для всех людей и терпеливо нести «свой крест», памятуя о том, что у каждого «свой крест», «своя Голгофа». В несчастье не нужно терять достоинство, прежде всего, перед самим собой. Несчастье не будет иметь смысл, если оно человека сделало унылым, слабым или злым. Оно будет иметь смысл, если человек, пройдя через «горнило страданий», очистится и в своей духовной эволюции поднимется на более высокую ступень.

Есть еще один вариант принятия жизненных невзгод, которое я условно назвал «запахом» по примеру того, как шьют шубу с большим запасом в ширину. Когда у человека на жизненном пути встречаются трудности, то человек невольно преувеличивает их масштабы, говоря себе, что это конец и тому подобное. В варианте «запаха» человек вольно, сознательно увеличивает масштаб трудностей и это придает ему силы, открывает «спортивную злость», «второе дыхание». Иллюстрацией может служить эпизод из жизни протопопа Аввакума. Он с женой зимой возвращался из ссылки, шли по льду, протопопша упала, и не было у нее сил идти дальше. На вопрос жены, мол сколько нам еще мучиться, Аввакум ответил: «А всю жизнь, Марковна, всю жизнь». Она встала, и они продолжили путь.

Если мы заговорили о жизни, то есть основания для разговора и о смерти. Для пациентов, больных неврозами с фобическим и ипохондрическим синдромами, смерть с ее атрибутами является табу. Одно упоминание о ней или косвенные ассоциации могут вызвать невротический приступ. Понятно, но не для всех больных, что смерть исключает существование «Я», на котором они так крепко зафиксированы. Один пациент с оторопью в голосе сказал мне, что он не может представить себе, что будут деревья, собаки, люди, а его когда-то не станет. Психотерапевту надо таким людям помочь развеять дымку мифологизации и трагедизации смерти, помочь понять сам факт прекращения жизни, что собственно и есть смерть, как закономерность для всего живого. Люди незаслуженно много внимания уделяют смерти (больше бы такого внимания к жизни), потому что нет опыта, а дефицит информации рождает фантазии, тревогу и страх.

Представитель стоической философии Сенека писал: «Смерти бояться нечего, когда я есть — ее нет, когда она есть — меня нет». И если мы затронули Древний Рим, то стоить вспомнить одно латинское изречение: «Memento mori!» (помни о смерти!). Помни не в том плане, что бойся, а в том, что жизнь проходит быстро, не все сделано, а колокол по тебе может позвонить в любое время. Надо жить с ощущением, что каждый твой день — последний, и надо успеть все сделать, все понять и всем отдать частицу своего тепла. Тогда будет наполненность жизни, будет ее осмысленность. И еще можно будет сказать, что смерть мерило жизни, она отмеряет наш жизненный путь и тот остаток (положительный или отрицательны), который останется после нас, в памяти продолжающих жить людей.

Отношение к окружающиму инфантильно-эгоцентрических людей, как и к жизни, часто бывает потребительским, построенным по принципу долженствования: окружающие должны ко мне относиться справедливо, должны любить меня, понимать и заботиться обо мне. Создается впечатление, что такой человек как будто заключил одностороннюю сделку с окружающими, и если условия не выполняются с их стороны, то у него создается убеждение, что они поступают несправедливо и поведение их неверно.

Еще есть люди «правильные», которые считают себя хорошими, безгрешными и по себе, как по эталону, сравнивают окружающих, и в случае несовпадения осуждают их. Они любят поморализовать, поучить словами типа: «Ну почему ты такой? Вот посмотри на меня, ведь я же так не делаю!» Или же их слова звучат как безжалостный приговор: «Такие люди недостойны жить на Земле!» В обоих вариантах идет разделение людей на «Я» и «Они», в обоих случаях возникает судейство, оценка, и создается впечатление, что один грешник (правда, себя таковым не считает) взвешивает грехи других грешников. Так и напрашивается здесь фраза: «Не оценивай и тебе цены не будет».