Владимир Рецептер - Смерть Сенеки, или Пушкинский центр [журнальный вариант]

Как-то во время грозы к Марине в кабинет занесло подраненного воронёнка. Она его вылечила и выкормила, накрепко приручив, так, что он не захотел улетать, а прижился. Марина назвала его Гришей и ждала ему приветов и пожеланий, а если я забывал, напоминала. Гриша стал её баловнем, членом семьи; перед сном смотрел детские мультики, «следил» всю квартиру, был твёрд в привычках и вкусах, став утешением и слабостью…

На съёмки о Демьяненко она согласилась, участником оказался и воронёнок, а после эфира кто-то из обозревателей беспощадно высмеял обоих. Передачу я не видел, а обзор прочёл и от Марины скрывал, надеясь, что он ей не попался…

Отношения наши были непростые; и она сложный человек, и я, видимо, не лёгкий. Звонков было много больше, чем встреч, но почти в каждом разговоре она считала нужным напомнить, что — крёстная.

— Марина, — говорил я, — даже если бы ты захотела, я не забыл бы. И пом­ню, и чувствую, зачем напоминать?..

Ясного ответа не было. Может быть, она напоминала это себе, а не мне. С моей Ириной у неё были свои разговоры, в которые я не вникал.

Несколько раз спрашивал её о родственниках, и, по неясной причине, Марина говорила, что таких у неё нет, нигде и совсем нет.

Когда появились родственники — двоюродный брат с женой и сыном, приехавшие из Екатеринбурга, брат сказал, что с Сашей Демьяненко Марину «развели», «разлучница» развела, что ему было трудно расстаться с Мариной, он приходил во двор, сидел под окном на лавочке. «Почему же не поднялся?» — спросил бы я его. «Почему не позвала из окна?» — спросил бы Марину. Но их на земле теперь не спросишь.

Крёстная пробовала себя в литературе, писала стихи, сказки, не отдавала в переплёт, а сама сшивала, держала у себя в одном экземпляре и давала только на прочёт. Я старался не задеть её самолюбия, но внятно хвалил лишь однажды, когда познакомился с изданной по благословению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II книгой «Сосуд избранный. История российских духовных школ в ранее не публиковавшихся трудах, письмах деятелей Русской Православной Церкви, а также в секретных документах руководителей Совет­ского государства 1888–1932. Составитель, автор предисловия, послесловия и комментариев Марина Склярова, Санкт-Петербург, 1994 г.» Книга была вручена мне в подарок.

Когда мы переезжали со Знаменской на Кирочную, я упомянул в разговоре с Мариной об огромном количестве книг, и она предложила, чтобы все тяжёлые на подъём книги адресовались не куда-нибудь, а к ней…

Лишних книг не бывает, но часть, доставшаяся от родной матери, перебрались к крёстной. Знак. Вся пятиярусная полка, самую информативную часть которой составляла Большая Советская Энциклопедия без последних томов…

О внезапной смерти Марины я узнал от Натальи, тоже давней её знакомой и подопечной. Наталья с мужем крёстную опекали, бывали у неё, и от неё слышали обо мне. Брат тоже знал как о крестнике.

Два дня Марина не отвечала на телефонные звонки, и Наталья приехала узнать, что с нею. Дверь не открывали. Наталья стала звать МЧС; пришёл участ­ковый, посмотрел её паспорт, и квартиру вскрыли. Марина лежала в передней обездвиженная. Перенесли на диван и спросили, знает ли она, что с Гришей. Не стала отвечать. Мёртвый Гриша лежал в гостиной, и стали думать, что ударом для Марины была его смерть.

Священник второпях не захватил с собою причастия, но успел крёстную соборовать. Позвали другого, и, навстречу ему, Марина перекрестилась…

Сказано, что мы должны наполниться Святым Духом. Сурожский Митрополит Антоний сравнивает нас с детьми и объясняет, что мы должны быть так же отданы и свободны, как детская рука в руке матери. Этот святой считает, что наша немощь может стать помощью. По Пастернаку: «И пораженье от победы ты сам не должен отличать». А в периоды боли и болезни, когда для молитвы требуется усилие, важно не сомневаться, а принудить себя и, встав перед Богом, говорить с ним предельно открыто…

Отец Симон был викарием в Духовной академии, в её храме Святого Иоанна Богослова он и совершил оба таинства. Храм поднят над землёй, третий и четвёртый этажи, и здесь возникло ощущение поднятости над бытом.

Через время о. Симон стал митрополитом вновь образованной Мурман­ской и Сольвычегодской епархии. Марина продолжала видеться с владыкой, приезжавшим в Санкт-Петербург, а я хотел поехать к нему и посылал поклоны. На последнем по времени, февральском 2019 года заседании Синода Владыка Симон был переведён в город Владимир.