Леван Хаиндрава - Очарованная даль

— Ты, голова! Что, покрасить волосы трудно? Она уже давно перекрасилась. Ей этот цвет очень идет. Еще когда в «Фантазии» работала… Отбою от мужиков не было.

«Но почему такой псевдоним? — думал Гога. — А впрочем, Женя — Дженни, простой перевод с русского на английский. А Фрост?.. — Тут Гога уже сам хлопнул себя по лбу, правда лишь мысленно. — Фрост по-английски — мороз. Как просто и как банально: Женя Морозова — Дженни Фрост». От ореола экзотической красавицы ничего не осталось. Дженни Фрост сошла с пьедестала, куда вознесла ее неумеренная восторженность Гоги, но от этого не сделалась менее привлекательной. Она стала доступнее, понятнее, ближе.

Когда-то в Харбине, проходя на улице мимо нее — взрослой девушки, танцовщицы кордебалета оперетты, а себя сознавая ничтожным юнцом гимназистом, Гога избегал встречаться с ней взглядом, чтоб не напоминать о детском знакомстве, которое ей совсем не нужно и не интересно. Но теперь положение изменилось. Он как бы догнал ее, оба взрослые, они сейчас на равных («Почти на равных, — мелькнула ехидная поправочка. — Хорошо бы, чтоб тебя на улице ждала собственная машина. Тогда уж совсем на равных были бы». Но Гога сердито оттолкнул от себя эту низменную мыслишку). Можно, не только можно, обязательно нужно напомнить о прежнем знакомстве, возобновить его.

Может быть, еще вчера Гоге недостало бы смелости, но сегодня, после эпизода на границе концессии и удовлетворения собой, которое он продолжал испытывать, Гога, не колеблясь ни минуты, вырвал листок из записной книжки и, достав из кармана авторучку, быстро набросал:

«Здравствуйте, Женя! Не уверен, помните ли Вы меня. Я — Гога Горделов, дача Бычковых, Эрценцзянцзы. Вы разрешите подойти к Вам?»

Гога подозвал официанта и, указав на полускрытый от зала колонной столик, за которым, переодевшись после номера, только что уселись Женя и ее партнер, а еще раньше находились две девушки из группы Грюбеля, велел передать записку.

Кока и Сергей с удивлением наблюдали за непривычно уверенными действиями обычно чрезмерно щепетильного и застенчивого Гоги. Таким они его еще не видели.

А Гога наблюдал за Женей. Прочтя записку, она обернулась к залу, даже слегка высунувшись из-за колонны, спросила о чем-то официанта и, выслушав его ответ, прошлась взглядом по ближним столикам, в том числе и по тому, за которым сидел Гога. Она явно не узнала его и обратилась к Родригесу с улыбкой. Тот сидел к Гоге спиной, и не видно было, как он реагировал на слова партнерши. Потом Женя взяла карандаш, протянутый ей официантом, и быстро черкнула что-то на Гогиной записке.

Официант принес бумажку. На ней крупным, размашистым почерком стояло лишь одно слово:

«Конечно!»

«Эх, где наша не пропадала!» — радостно подумал Гога и, с несвойственной ему бесшабашностью, велел официанту подать к столику артистов бутылку шампанского. Даже подумать было страшно о том, сколько мог стоить миллионерский напиток в таком месте, но деньги в тот вечер у Гоги были.

Он встал, чувствуя легкое посасывание под ложечкой, заговорщицки подмигнул Коке и, обратившись к Нелли, виновато объяснил:

— Вы меня простите, пожалуйста. Я встретил старых друзей. Мне нужно подойти к ним. — А обернувшись к Сергею, добавил: — Я, может быть, там задержусь, так что вы уж без меня обходитесь.

С этими словами он направился к столику за колонной. Женя сидела к нему в профиль и не видела, как он подходит, а лицом к нему находилась та самая Лора Грюбель, пышнотелая и синеокая, с которой Гоге давно хотелось, но все как-то не удавалось познакомиться. Но какое это сейчас могло иметь значение?

Когда Гога был уже в двух шагах, Женя, видимо предупрежденная кем-то, повернулась в его сторону и подняла голову. Гога заулыбался, стараясь сделать встречу непринужденной, но чувствовал, что нужная улыбка не складывается.

— Здравствуйте, Женя! Это я, — заговорил Гога.

Женя смотрела на него с явным любопытством и вполне благосклонно, однако видно было, что облик его ничего ей не говорит. Слегка улыбнувшись, она протянула ему руку. Гога, стараясь быть возможно более галантным, почтительно ее поцеловал. Еще через несколько мгновений Женя заговорила:

— Неужели это и есть тот самый Гога Горделов, с которым я в первый же день знакомства разругалась когда-то на даче?

— А вы и это помните? — уже легче улыбнулся Гога.

— Конечно! Не всякое же знакомство начинается с ссоры.

Оба засмеялись.

— Давно это было. Лет десять. Пожалуй, даже…