Хэрриет Эванс - Дикие цветы

— А где вы сейчас живете в Лондоне? — неожиданно спросил он. — Ведь квартиры Дины больше нет.

— О, в разных местах. Жуткая скука. Приходится унижаться, просить.

— Могу представить, — сказал Энт. — Но я не понимаю, почему у вас нет чего-нибудь своего.

— Потому что, Энт, я ленива и спускаю все деньги на то, чего мне хочется. Жизнь так бессмысленна. Я покупаю хорошие вещи, и хорошую еду, и хорошую одежду, и напитки. И я уговариваю других людей платить за остальное. Это легко, когда ты уже разобрался, как это сделать. — Она надела очки. — Хотел правды — получил чертову правду. Взять хотя бы эту фигурку над дверью. Она солгала мне-сказала, что это дешевый гипс. Но в конце концов она будет моей. Я ее заслуживаю .

Она тряхнула головой, стиснула острые зубки и замолчала. Затем сказала:

— Послушай, я совершенно разбита. Ты не возражаешь, если я вздремну немного?

— Конечно, нет, — вежливо ответил Энт.

Несколько секунд он ждал, глядя на волны, а затем встал и вошел в дом, прихватив чашки. Он выключил радио и услышал звук автомобиля на улице, плач чайки, чей-то разговор в отдалении. Он подумал о предстоящей поездке на велосипеде, об их совместном с тетей Диной времени, о бесконечном голубом небе, о близости с Джулией вечером… Насвистывая, он переобулся и сходил в туалет, а затем сел на лестницу и только минут через пять позвал тетю, а, когда не услышал ответа, заглянул в ее спальню.

Дина исчезла. Ее не было ни в спальне, ни в ванной, ни где-либо еще. Он даже залез в огромный шкаф в своей комнате, где, как говорила Дина, недолго и потеряться. Несколько коробок с вещами тоже пропали-куда? Куда делись все ее пожитки? Комната пустовала, а когда с тошнотворным чувством страха Энт посмотрел на улицу, он увидел, что машина больше не стоит у дома. Она исчезла — остались только следы от колес. Энт последовал по следам к Бичез, к дороге, увидел слабые полосы от скольжения, оставшиеся, когда она свернула за угол, и… больше ничего. Ни записки, ни сообщения. Никаких следов ангела тоже. Она ушла, так же, как ворвалась в его жизнь три года назад, словно песчаная буря, призванная из ниоткуда.

— Я говорил со школой на случай, если Дина выйдет на связь. Увы — ничего. — Викарий принялся пыхтеть, раскуривая свою трубку, и Энт, сидящий на ступеньках крыльца, закрыл глаза, вслушиваясь в успокаивающее попыхивание.

— Буду откровенен с вами, мисс Хэмилтон.

— Дафна, пожалуйста, викарий.

— Дафна… — пых-пых . — Видите ли, иногда я ловил себя на мысли, что Дина слегка — м-м-м… как это слово?

— Эксцентричная? Ненадежная?

— И то и другое. — Энт уловил улыбку в его голосе. — Но, знаете, я был уверен, что она искренне заботится о мальчике и никогда бы не бросила его вот так… Надо признаться, я немного разочарован.

Повисла пауза.

Тишину прервал голос Дафны.

— Не стоит, викарий. Я знаю ее лучше, чем многие, и должна была действовать раньше. Я приехала слишком поздно, чтобы остановить рецидив.

— Рецидив?

— Да. Видите ли, с Диной это давно. Долгое время — иногда даже годами-с ней все в порядке, а потом вдруг что-то щелкает, и она уже не в себе. Дина не выносит прикованности к одному и тому же месту. Ей нужна свобода — думаю, так она все это видит. Я слышала о ней еще до того, как встретила ее в Британском музее. В Вавилоне и Уре ее называли не иначе как Заклинательницей, просто потому что ей всегда доставались лучшие артефакты. У нее была сноровка, и, я думаю, остальных это просто бесило — работаешь до седьмого пота, а потом Дина вдруг вытаскивает настольную игру, которая пролежала в земле тысячелетия и в которую, возможно, играл какой-нибудь древний правитель, или золотую посмертную маску царицы, или резную шумерскую панель с изображением батальной сцены… При этом все ее любили, не любить было нельзя. Они похлопывали ее по плечу, сажали на почетное место, поздравляли, когда она возвращалась с добычей, а потом однажды она просто… исчезала.

— И куда же она направлялась?

Дафна пожала плечами.

— В другое место. Не знаю. Понятия не имею. Я не встречала ее, пока она не вернулась в Лондон. Она пробыла там какое-то время, снова исчезла, а затем появилась в Ниневии. Она ненавидит сидеть в четырех стенах. — Дафна посмотрела на Энта. — Самой счастливой я видела ее в пустыне по дороге в Мосул верхом на верблюде — голова обмотана платком, а впереди никого на мили и мили. — Дафна закурила еще одну сигарету. — Так что Дина просто удрала или попала в неприятности, пытаясь удрать, — помяните мое слово.