Хэрриет Эванс - Дикие цветы

— Мы закончили учиться десять дней назад и сразу вернулись, и Йен уже успел довести отца почти до безумия. Мне было так скучно, пока я ждала тебя, Энт, — сказала она, и он почувствовал запах соли, смешанный со слабой сладостью ее собственного аромата. — Мы пропустили все веселье. Ты слышал про истребители, упавшие у Смэдмора [203] Старинный дом в деревне Киммеридж, Дорсет. в мае? — Она повернулась к Дине. — Вы ведь видели их, мисс Уайлд?

— Да, — сказала Дина уклончиво. — Ужасно.

Она взяла старый, украшенный позолотой книжный том и принялась что-то искать в нем. Энт видел только изображения гробниц, уложенных рядами скелетов, золотых головных уборов-блеск фотографий озарял полумрак комнаты.

— Ты подстриглась, — сказал Энт Джулии, касаясь копны ее кудрявых волос. — Тебе очень идет.

— Сходите на улицу, — сказала им тетя Дина, подняв глаза. — Почему бы вам не прогуляться у «зубов дракона»? Ты, должно быть, уже умираешь без свежего воздуха, Энт, — все в поездах и поездах. Да, остерегайтесь колючей проволоки — они переместили ее часть, и возможен неприятный сюрприз, если вы не будете осторожны. И я знаю, что это не нужно говорить, но не ходите на пляж. Они эвакуировали всех в Шелл-Бэй, представляете? Джо видел, как они таскали бетон на днях. Большие армейские шишки лично осматривают залив. Там что-то происходит, я в этом уверена.

Она постучала по носу [204] Характерное движение из английского языка жестов — призыв сохранить что-то в тайне, не болтать понапрасну. , и Энт кивнул, хоть и не был уверен, говорит она правду или нет.

— Может, они скоро придут и за нами, — сказала она. — Скажут, что пора уходить.

— О, мисс Уайлд, я уверена, что они этого не сделают, — возразила Джулия. Она посмотрела на Энта. — Ну что? Пойдем?

Он не хотел оставлять Дину одну, но понял, что не может находиться в душном, грязном, жарком доме, который был теперь его домом, ни минутой дольше.

Он кивнул.

— Увидимся позднее, тетя Ди, — сказал Энт тете, взяв пиджак. — Мы ненадолго.

— Не торопитесь, все в порядке, — ответила она нараспев, встала и снова принялась исследовать коробки, вынимая и убирая что-то. — Не бойся, Энт, ничего не бойся.

Он не потерял девственность c Джулией ни в тот вечер, ни на следующий. Это произошло несколькими днями позже, после заката. Энт провел в бухте Уорт уже пять дней, пытаясь снова обвыкнуться с жизнью в обществе Дины. Дни стояли ясные и жаркие, на море — штиль, небо плотно усеивали звезды, а над Ла-Маншем можно было разглядеть Млечный путь, яркий, как никогда, благодаря светомаскировке. Пройдет много лет, и Тони будет выходить на крыльцо теплыми безоблачными ночами, пытаясь, как в те дни, увидеть бледный водоворот бесчисленных звезд — но так ничего и не увидит.

Они сделали это среди песков и «зубов дракона» высоко у Биллз-Пойнт. Джулия оценила наличие у него презерватива, а он так отчаянно, почти дико, желал ее, что оба решили — время пришло.

То, что они делали, казалось им вполне естественным занятием в мире, где берег был загроможден бетонными столбами и противотанковыми ежами, где самолеты обстреливали пески, а опасность была повсюду. Они не думали, что это неправильно, они слишком молоды или кого-то обманывают. Это было так же естественно для них обоих, как поцелуи.

Когда все закончилось и он все еще был внутри ее, тяжело дыша и боясь потерять сознание, она начала хихикать, а потом, откинув голову назад так, что локоны заструились по песку, расхохоталась в полный голос, сверкая маленькими белыми зубками в сгущающемся мраке.

— Почему ты смеешься? — спросил он ее.

— Даже не знаю. Потому что сделала это с тобой. Ты просто святой, Энт, и, похоже, понятия об этом не имеешь. Невероятно.

— О чем?

Она приподнялась, чтобы он выскользнул из нее, натянула трусики и снова к нему прижалась. Он погладил ее веснушчатые предплечья.

— Если бы у тебя был выбор получше, ты не выбрал бы меня, — тихо проговорила она ему в грудь. — Но я бы всегда выбрала тебя.

Он почувствовал кончики ее сосков, снова отвердевшие, ее колотящееся сердце и крепче прижал ее к себе.

— Что за глупости, Джулия! Не говори так. В конце концов, мы вместе, и это все, что имеет значение.

— Да, — согласилась она и медленно закрыла глаза. — Вместе против всего мира. Нацистов. Отца.

— И школы.

— И школы. И эгоизма. И мелочности. За общее благо! — Джулия села, и он понял, что сейчас она снова начнет говорить о равенстве — она просто зациклилась на равенстве и идее несправедливого обращения с женщинами.