Сергей Докучаев - Глиняный сосуд

— Это все, что осталось от брака?

Она показала позолоченную зажигалку, которой подкуривала сигареты.

— А это, как я понимаю, дневник?

— Да, но я давно в него ничего не записывала. Как сын умер, так и бросила.

— Сочувствую. Я вот регулярно сердце проверяю. Пью шиповник, бананы ем.

— Да пройденное это. Скоро уже самой помирать. Если хочешь, можем почитать дневник. Одна бы я ни за что не взяла его в руки. Страшно даже вспоминать пережитое, но с тобой, может, справлюсь.

— Мне торопиться некуда.

— Пойду, сварю еще кофе. Там кажется, осталось в банке немного.

— Давайте помогу?

— Никому не доверяю варить кофе. Мне рецепт передала мать, а ей — ее мать.

Бабка по частям встала, и так же по частям, нога за ногой, рука за рукой, поплелась на кухню. Павел Максимович остался сидеть за столом, с интересом разглядывая миг между прошлым и будущим, запечатленный на плотной бумаге.

— Так ты мне не рассказал про отца, — донесся хриплый голос старухи. — Как он? Что с ним? Жив или мертв? Хотя, о чем я? Конечно, мертв. Времени-то сколько прошло.

— Мне нечего про него сказать. Я не знаю отца.

— Не слышу, что ты говоришь? Иди, помоги воды налить.

Он встал и направился на кухню. Пришлось снова напрячь зрение, чтобы отделить силуэт жука от муравейника. Они взяли большое ведро и доверху наполнили кастрюлю мутной водой.

— Эх, перелили. Ну, ничего. Ставь ведро.

Екатерина Валерьевна слила лишнее прямо на пол и вновь зажгла примус от спички. Покачала насос. Открыла вентиль подачи топлива. Пламя осветило полумрак.

— Так что ты там бормотал себе под нос? Думаешь, у меня слух, как у девочки?

— Говорю, что мне нечего сказать. Я не знаю отца и никогда не видел. На сопроводительной бумаге было только имя и отчество.

Бабка повернулась лицом к гостю.

— Вот как. Ну, фамилия твоя настоящая — Еременко.

— Еременко, — пробуя на вкус каждую букву, проговорил он. — Фамилия Иванов мне больше нравится. А Вы давно с ним развелись? Может быть, Вы — моя мама?

— Нет, сынок, к сожалению, не я. Мы развелись давно, и детей у нас с ним не было. Знаешь, сейчас кофе доварится, сядем и почитаем дневник. Может, станет яснее.

— Кстати, раз теперь известна фамилия, можно попробовать узнать о его судьбе.

— Разыскать получится только информацию по нему. Самого его уже нет в живых. В этом я уверенна.

— Вы его еще любите?

— Кого? — спросила старуха испуганно.

— Моего отца.

— Бери кастрюлю, и пойдем в зал — приказала она.

— Люблю ли его я? Все равно что сказать: «У меня рак».

Они уселись за стол и налили каждый себе горячего напитка. Екатерина Валерьевна поискала окурок побольше, и, раскурив сырой табак, открыла потрепанную линованную тетрадь.

— Знаешь, я и сама несколько раз думала начать поиски, а потом закрутилась, забегалась, будто и не было никакого Максима. Но, однажды, когда уже многое сама пережила, просыпаюсь ночью с испариной на лбу и спрашиваю себя, а вспомнил ли он обо мне в последние минуты жизни? Простил ли он меня? Мне стало так страшно.

— И Вы никогда с ним больше не виделись?

Старуха повернулась в сторону угла, поросшего паутиной. Было в ее повороте головы нечто странное и загадочное. Уже не от мира сего. По крайней мере, так показалось Павлу.

— Только если во сне, — ответила бабка, продолжая буравить угол. — Мне часто снится сон, где я еду в машине на заднем сидении. Рядом сидит молодой человек с работы, с которым я встречалась после развода. За рулем шофер, лица, понятно не видно, но я точно знаю, что это Максим. Окликаю водителя, дергаю за плечо, но он не поворачивается. Тогда силой пытаюсь повернуть голову, но та на ощупь словно глиняная. Я начинаю истошно кричать. Голова водителя трескается и сон обрывается.

— Ладно. Готов слушать?

— Угу, — поднеся чашку ко рту, ответил помощник.

Мой второй дневник (два раза подчеркнуто зеленой ручкой)

Запись №1. Ну вот, мне двадцать два года. Интересно, сколько еще впереди? Я вновь решила начать писать дневник. Второй по счету. После расставания с Антоном, первую тетрадь сожгла в мангале, листочек за листочком, потом аккуратно собрала весь пепел лопаткой и закопала недалеко от озера, где мы впервые поцеловались. Жаль, конечно, что все так закончилось. Хотя, к этому и шло. У нас было много недоброжелателей. Я приревновала, он тоже. Вот и конец.

Зачем начала писать новый дневник. Не знаю, но, наверное, так проще жить. У тебя как бы появляется друг, который никогда не предаст и не обманет. Только он будет знать все твои сокровенные тайны. В моей жизни произошли изменения. Я устроилась на работу и скоро, наконец, стану дипломированным специалистом. Хорошие перспективы (абзац, зачеркнут несколько раз наискосок).